Неоднократно упоминавшийся нами американский исследователь Френсис Хайланд (Francis P. Hyland), которого мы считаем если не кадровым сотрудником ЦРУ США, то, как минимум, специально приглашенным вольнонаемным специалистом данной спецслужбы, в книге «Армянский терроризм: прошлое, настоящее, будущее» («Armenian terrorism: the past, the present, the prospects»), вышедшей из печати в начале 1991 года, вполне недвусмысленно заявил о том, что в ближайшей перспективе главной целью транснационального армянского терроризма будет являться не Турецкая республика, как это было на всем протяжении 1970–1980 гг., а Советский Союз. В связи с этим он заявил, что эпицентром террористической активности армянских националистов станет «нагорно-карабахский регион Азербайджана» («Nagorno-Karabakh region of Azerbaijan»), армянское население которого «сплотилось и взбунтовалось в ответ на притеснение мусульманским большинством». Фактически за год до распада Советского Союза (совершенно очевидно, что Хайланд закончил писать свою книгу в 1990 году) он вполне определенно указал на главный источник угрозы целостности страны, обозначив его предельно конкретно как «армянский терроризм».

В заключительной части своей книги, посвященной перспективам данного криминологического явления, Ф. Хайланд не менее определенно указал на обстоятельства, приведшие к подобной смене цели, и на силы, стоявшие за сменой вектора целеполагания. В качестве отправной точки этого трансформационного процесса он назвал раскол в рядах Армянской секретной армии освобождения Армении (Armenian secret army for liberation of Armenia или ASALA), произошедший летом 1983 года, в результате которого от данной террористической структуры откололось ее «боевое крыло», на кадровой и организационной основе которого возникла новая или существенно модернизированная группировка транснациональных армянских террористов под названием «Армянская секретная армия освобождения Армении — Революционное движение» («Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia — Revolutionary Movement» или ASALA-RM). Лидером этой вновь образованной структуры стал гражданин Соединенных Штатов Америки, террорист № 2 в истории транснационального армянского терроризма в ХХ столетии Монте Мелконян, за пару месяцев до этого досрочно выпущенный из французской тюрьмы, где он отбывал наказание за незаконное хранение оружия и незаконное пересечение государственной границы, и депортированный в Йемен.

В связи с этим довольно-таки примечательно еще одно обстоятельство: практически одновременно с возникновением ASALA-RM (если быть более точным, то за четыре месяца до этого) — в феврале 1983 года — свою террористическую деятельность (предположительно, в результате самороспуска) прекратила еще одна армянская террористическая организация — «Новое армянское сопротивление» («New Armenian Resistance» или NAR). Три года спустя, в 1986 году, ее примеру последовала «конкурировавшая» на протяжении двух десятилетий с ASALA еще одна получившая в 1970–1980-е гг. печальную известность армянская террористическая группировка — Коммандос справедливости армянского геноцида (Justice Commandos against Armenian Genocide или JCAG), произведшая в 1982 году из-за действий турецких спецслужб ребрендинг и сменившая наименование на Армянскую революционную армию (Armenian Revolutionary Army или ARA). Совершенно очевидно, что кадры прекративших террористическую деятельность или впавших в летаргию либо перешедших в латентное состояние армянских террористических группировок не оставили своего криминального ремесла (хотя бы потому, что оно составляло смысл их жизни) и присоединились к новообразованной ASALA-RM. Свое окончательное завершение процесс организационно-кадровой консолидации структур транснационального армянского терроризма и сопровождающей его централизации руководства всей террористической активностью армянства получил весной 1988 года, когда в Афинах был убит неизвестными основатель и бессменный руководитель Армянской секретной армии освобождения Армении Акоп Акопян, собиравшийся лететь в Белград, а оттуда (предположительно) — в Советский Союз.

Совокупность изложенных выше фактов, их хронологическая и логическая взаимосвязь и последовательность позволяет нам сделать вполне определенный вывод о том, что спецслужбы Соединенных Штатов, и в первую очередь — ЦРУ США,- начиная с 1980 года, а может быть и с 1977 года, когда в Москве активистами Национальной объединенной партии Армении была совершена серия террористических атак и было предпринято покушение на совершение еще одной серии террористических актов, стремились поставить под свой контроль структуры и деятельность транснационального армянского терроризма. Для этого в руководство ASALA был внедрен их агент Монте Мелконян, уровень профессионального образования и специальной подготовки которого позволил ему очень быстро стать руководителем «боевого крыла» этой организации, сконцентрировать на себе планирование и руководство всеми «боевыми операциями» (а по сути — террористическими атаками), после чего внести раскол в руководящие органы, а через него — и в ряды Армянской секретной армии освобождения Армении, вывести из ее состава наиболее деятельные и идеологически подготовленные кадры и сформировать на их основе новую террористическую организацию армянских националистов под созвучным привычному для уха армянства названием «Армянская секретная армия освобождения Армении — Революционное движение». Принципиальное отличие между прежней ASALA и вновь образованной ASALA-RM заключалось в целеполагании: если для ASALA главным врагом являлись официальные власти и народ Турецкой республики, то для ASALA-RM стали позиционироваться Советский Союз и его граждане. Таким образом, в середине 1980-х гг. транснациональный армянский терроризм в результате блестяще спланированной и проведенной специальной операции оказался на службе у американского империализма, став новым и, как это выяснилось впоследствии, очень эффективным инструментом противостояния с СССР в годы «холодной войны».

В контексте высказанного нами утверждения весьма примечательной выглядит тенденция изменения отношения структур транснационального армянского терроризма и их руководства к Советскому Союзу и находящейся в его составе Армянской ССР. По словам неоднократно нами уже упоминавшегося Френсиса Хайланда, в 1978 году на одной из своих пресс-конференций лидер Армянской секретной армии освобождения Армении Акоп Акопян назвал СССР дружественной страной, а в 1982 году боевики ASALA (предположительно, по поручению КГБ CCCР) атаковали на территории Италии центры временного размещения этнических армян из стран Юго-Восточной Европы, переселявшихся по приглашению правительства США на постоянное место жительства в Калифорнию2 (даже если «заказа» со стороны советской спецслужбы на это нападение не было, то оно полностью соответствовало концепции противодействия иммиграционной политике США в этом вопросе, что позволяет говорить о лояльном отношении ASALA под руководством Акопа Акопяна к Советскому Союзу и его партийно-политическому руководству).

Единственной структурой транснационального армянского терроризма, которая позволила себе две атаки на объекты коммерческой инфраструктуры, принадлежащей СССР, являлась организация «Новое армянское сопротивление», средствами бомбового терроризма атаковавшая здание билетных касс авиакомпании «Аэрофлот» и информационного центра торгового представительства СССР в Брюсселе в 1980 году, что увязывалось западноевропейскими экспертами с приведением в исполнение приговора о расстреле в 1979 году трех армянских террористов из Национальной объединенной партии Армении, осуществивших двумя годами ранее три взрыва в центре Москвы, один из которых был произведен в вагоне Московского метрополитена. Как нам представляется, атаки на советские объекты не были актами мести за уголовные репрессии в отношении армянских националистов в СССР, они в себе несли элемент провокации, разведки боем или своеобразного «пробного шара», чтобы проверить реакцию не столько политического руководства и спецслужб Советского Союза, а сколько реакцию социально активной общественности Армянской ССР на подобные криминальные действия своих зарубежных единоверцев и соплеменников. Насколько нам известно, реакция оказалась индифферентной или даже латентно-сочувствующей, что позволило аналитикам американских и западноевропейских спецслужб сделать вывод о том, что имманентно присущие армянам чувства национализма и религиозного мессианства для граждан Армянской ССР более существенны и доминантно важны, чем искусственно навязываемая им партийно-советским руководством СССР идеология «пролетарского интернационализма», а поэтому террористические группировки армянской диаспоры («спюрк») вполне смогут найти себе союзников из числа советских граждан армянской национальности при практической реализации планов по развалу Советского Союза изнутри путем провокации межнациональных конфликтов. Эпицентром деструктивных процессов, главным инструментом реализации которых был транснациональный армянский терроризм, стал Нагорный Карабах, на территории которого, начиная с 1988 года, развернулась первая в истории человеческой цивилизации террористическая война.

По мнению Ф. Хайланда, финальной точкой процесса трансформации транснационального армянского терроризма в антисоветский инструмент «холодной войны» стала депортация 11 августа 1988 года из Еревана в Аддис-Абебу (Эфиопия) виднейшего идеолога армянского национализма в СССР Паруйра Айрикяна, которому в странах Ближнего Востока, где проживала основная масса представителей армянской диаспоры, являвшейся в 1970–1980-х гг. питательной средой для взращивания кадров террористов, усилиями ранее эмигрировавших из Советского Союза диссидентов была создана благоприятная репутации. … армянский национализм, которому советские органы государственной безопасности Армянской ССР не оказывали достаточного противодействия, стал той разрушительной силой, которая, получив организационно-кадровую и финансовую поддержку со стороны террористических структур армянской диаспоры, уже находившихся на тот момент времени под полным контролем спецслужб США, стала одной из важнейших причин гибели единства союзных республик в составе СССР в огне нагорно-карабахского конфликта.

Армяно-азербайджанская война в Нагорном Карабахе стала первой террористической войной, которую американские спецслужбы на средства армянской диаспоры руками армянских националистов (как из среды армянской диаспоры или спюрк, так и проживавших на территории СССР) развернули против СССР. Факт активного участия в ней структур транснационального армянского терроризма подтверждается участием в этом конфликте подразделений армянских боевиков, полностью укомплектованных этническими армянами, являющимися гражданами иностранных государств. Причем в формировании и обучении данных боевых структур в равной мере участвовали обе ведущие политические организации армянской диаспоры — и Армянская революционная федерация «Дашнакцутюн», и армянская социал-демократическая партия «Гнчак», подразделения которых хотя и взаимодействовали между собой на поле боя, но в промежутках между террористическими атаками находились в состоянии перманентного антагонизма.

Самоназвания или оперативные наименования незаконных вооруженных формирований, составленных из граждан иностранных государств армянской национальности, действовавших в Нагорном Карабахе сначала против подразделений внутренних войск МВД СССР, а затем — против подразделений милиции и вновь сформированных практически на добровольческой основе вооруженных сил Азербайджанской республики, хорошо известны.

Так, армянская социал-демократическая партия «Гнчак» из своих членов, являвшихся уроженцами Ливана и Сирии, сформировала отряд «Менц Мурад», названный так в честь одного из лидеров так называемого «армянского гайдуцкого движения» конца XIX века в Османской империи Амбарцума Боячяна, более известного в среде армянства по кличке «Менц Мурад» или как «Мурад Великий». Создателем и бессменным руководителем этого отряда на протяжении всей войны в Нагорном Карабахе был гражданин Ливана Геворк Гюзелян (Khevork Guzelian), в прошлом — боевик ASALA, перешедший вместе вслед за Монте Мелконяном в ASALA-RM. В среде армянских сепаратистов Нагорного Карабаха отряд «Менц Мурад» громко именовался «батальоном», хотя его численность не превышала 40–60 бойцов, на вооружении которых находилось автоматическое стрелковое оружие, крупнокалиберные пулеметы и 88-мм «ротные» минометы. Данное незаконное вооруженное формирование вело наступательные и оборонительные бои на мардакертском направлении (в армянских источниках — на «мардакянском фронте» самопровозглашенной Нагорно-Карабахской республики), восполнение боевых, санитарных и небоевых потерь осуществлялось за счет зачисления в отряд добровольцев-«еркрапа» из Армении и стран Ближнего Востока, всего через отряд «Менц Мурад» прошло до 200 иностранных граждан и около 50 граждан Армении.

Считавшийся самым боеспособным подразделением армянских сепаратистов Нагорного Карабаха отряд («батальон») «Арабо», получивший свое название в память об еще одном армянском гайдуке конца XIX столетия в восточных областях Азиатской Турции Аракеле по кличке «Арабо», был сформирован в 1989 году в Ереване по инициативе руководства партии «Дашнакцутюн» из числа ее членов, являвшихся гражданами Сирии и Ливана, приобретших боевой опыт во время участия в гражданской войне в Ливане 1975–1990 гг., а также в сирийско-израильских вооруженных столкновениях в долине Бекаа в 1980-е гг. Бессменным командиром отряда был гражданин Ливана Манвел Егиазарян (Manvel Egyazaryan). Отряд специализировался на проведении разведывательно-диверсионных действий, на вооружении имел автоматическое стрелковое оружие, крупнокалиберные пулеметы и 88-мм «ротные» минометы, автомобили и легкую бронетехнику. Наибольшую известность «Арабо» принесло участие в массовом убийстве мирных жителей городка Ходжалы в Нагорном Карабахе в ночь с 25 на 26 февраля 1992 года, когда его боевиками было уничтожено 613 женщин, стариков и детей. Первоначальная численность бойцов этого незаконного вооруженного формирования армянских международных террористов не превышала 250 человек, сократившаяся во время боев в Шаумяновском и Мартунинском районах Азербайджана весной 1992 года до 180–200 человек. 28 июня 1992 года отряд «Арабо» близ города Аскеран был окружен подразделениями вооруженных сил Азербайджана и в ходе боя практически полностью уничтожен: 166 террористов были убиты, руководство отряда в главе с М. Егиазаряном бежало с поля боя (впоследствии Егиазарян был убит при невыясненных обстоятельствах, возможно, был тайно казнен).

Еще одной группировкой последователей транснационального армянского терроризма на территории Нагорного Карабаха в годы активной фазы армяно-азербайджанского конфликта являлся отряд «Крестоносцы» (или «Белые крестоносцы»), сформированный в 1989 году на территории Армении из граждан стран Западной и Юго-Восточной Европы уроженцем сирийского города Алеппо, американским гражданином Каро Кахкеджяном (Kharo Kakhkegyan), до этого прослужившим десять лет в силах специальных операций («зеленые береты») армии США, известен по кличке «Спитак Арч» («Белый медведь»). Подразделение специализировалось на проведении разведывательной и диверсионной деятельности на территории противника и захвате стратегически важных объектов, имело на вооружении тяжелое и легкое автоматическое стрелковое оружие, наибольшую террористическую активность проявило весной-летом 1992 года в боях под Мартуни, Гадрутом, Мардакертом, Лачином и Кельбаджаром. 26 июня 1993 года отряд «Крестоносцы» понес невосполнимые потери в бою под Мардакертом у села Магауз, после чего был расформирован (в этом же бою погиб Каро Кахкеджян).

Еще одним подразделением в составе вооруженных формирований армянских сепаратистов Нагорного Карабаха, сформированным преимущественного из представителей армянской диаспоры или «спюрк», был так называемый «батальон особого назначения» «Шуши», командиром которого бессменно был уроженец Бейрута (Ливан) Жирайр Сефилян (Girayr Sefilian) по кличке «Жиро». В 1980-х гг. он являлся активным участником боевых действий в составе милиционных формирований армянского квартала Бурж Хаммуд в Бейруте во время гражданской войны в Ливане, был активным участником ливанской организации Армянской революционной федерации «Дашнакцутюн», прошел обучение и затем принимал участие в качестве инструктора в учебно-тренировочных лагерях ASALA, а потом — ASALA-RM, расположенных в долине Бекаа вблизи сирийско-израильской границы. В 1990 году он вместе с Монте Мелконяном в качестве инструктора по разведывательно-диверсионной деятельности прибыл в Армению, где принял участие в формировании из числа граждан Армении добровольческих формирований «еркрапа» для участия в боевых действия на территории Нагорного Карабаха. Ранней весной 1992 года Сефилян сформировал преимущественно из иностранных военных наемников армянской национальности, оставшихся в живых после разгрома азербайджанскими войсками их нескольких боевых отрядов (в частности, «Арабо»), отдельное штурмовое подразделение для участия в захвате Шуши, которое было осуществлено 8–9 мая 1992 года в результате операции «Свадьба в горах». В отличие от большинства иностранцев армянской национальности, принявших активное участие в Карабахской войне 1988–1994 гг., Ж. Сефилян не погиб на поле боя, а после демобилизации в звании подполковника интегрировался в политический мейнстрим Армении, став одним из активных участников политической жизни в этой стране, примкнув к оппозиционному нынешнему политическому руководству движению. При этом он не забыл своих прежних замашек боевика-террориста, в 2006 году пытался организовать покушение на вооруженный мятеж и за это 10 декабря вместе со своим соратником Варданом Малхасяном был арестован по обвинению в публичных призывах к насильственной смене конституционного порядка и впоследствии осужден на полтора года лишения свободы за незаконное хранение оружия.

Всего на территории Нагорного Карабаха и прилегающих к нему районов Азербайджанской республики участвовало по разным оценкам от 4000 до 6000 граждан иностранных государств армянской национальности из Ливана, Сирии, Ирана, России, Украины, Греции, Болгарии, США, Франции. Большинство из них приехало в регион нагорно-карабахского конфликта, уже имея за спиной опыт участия в боевых действиях и в составе заранее сформированных и прошедших боевое слаживание незаконных вооруженных формирований. Все они в соответствии с нормами российского уголовного законодательства являются лицами, виновными в совершении уголовного преступления, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 208 УК РФ «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем». Данный вид криминального деяния является одной из разновидностей преступлений террористической направленности, отчего все боевые действия на территории Нагорного Карабаха, основное участие в которых принимали отнюдь не местные уроженцы армянской национальности из Нагорного Карабаха или даже Армении (что в принципе могло соответствовать принципу международного права о праве народов на самоопределение), а выходцы из диаспоры, никогда не бывшие гражданами Советского Союза и являвшиеся гражданами либо подданными третьих стран, всю Карабахскую войну 1988–1994 гг. следует рассматривать как террористическую, виновниками развязывания которой являются политико-организационные структуры транснационального армянского терроризма, с начала 1980-х гг. находящиеся с начала 1980-х гг. под контролем спецслужб США.

Однако не все из последователей идей транснационального армянского терроризма пребывали на Карабахскую войну в качестве рядовых бойцов или младших командиров незаконных вооруженных формирований. Некоторые из них изначально позиционировали себя как организаторы вооруженной борьбы против СССР, а затем — против Азербайджана. Ранее мы уже говорили о Монте Мелконяне, который в конце 1980-х гг. организовал и возглавив массовую переброску в советское Закавказье армянских террористов из стран Ближнего Востока. В 1990 году он прибыл на театр военных действий самолично и сразу на основе привезенного с собой кадра бойцов, известных под названием «Патриотического отряда», приступил к формированию незаконных вооруженных формирований из местных жителей. В 1991 году ему удалось сформировать с привлечением представителей армянского населения Нагорного Карабаха так называемый «мартунинский отряд», комплектовавший по гибридному принципу: в его составе командные должности занимали ранее проверенные в деле иностранцы, а в качестве рядовых бойцов привлекались местные уроженцы. Подобный принцип комплектования подразделений был типичным для формирования «туземных войск» в составе вооруженных сил основных колониальных стран мира ХIX и ХХ столетий — Великобритании, Франции, России. Это и не удивительно, поскольку аналогичный принцип используется и при комплектовании частных военных компаний США, опыт создания и применения которых как раз и отрабатывался во время нагорно-карабахского конфликта. Но в отличие от других командиров армянских незаконных вооруженных формирований, воевавших в Нагорном Карабахе, Мелконян всегда стремился придать подчиненной ему группировке армянских боевиков характер общевойского соединения, в результате чего под его началом находились не только разведывательно-диверсионные и стрелковые, но также бронетанковые и артиллерийские подразделения, формирование, выучка и боевое применение которых было не под силу человеку с высшим гуманитарным образованием ориенталиста и археолога, в качестве которого он себя позиционировал. Сам Монте Мелконян погиб 12 июня 1993 года в заурядной стычке на аванпостах с азербайджанскими военными и унес с собой в могилу тайну о своих связях со спецслужбами Соединенных Штатов.

Международные террористы М. Мелконян, Г. Гюзелян, К. Кахкеджяном, Ж. Сефилян помимо формирования собственных боевых подразделений приняли консультационное или организационно-методическое участие в создании целого ряда «добровольческих» отрядов «еркрапа», сформированных из числа проживавших на территории Советского Союза армян, некоторое число среди которых составляли уроженцы Грузии и России. Не желая пропагандировать и популяризировать тему армянского сепаратизма в Нагорном Карабахе, ниже мы приведем лишь перечень незаконных вооруженных формирований с указанием их численности, чтобы читатель мог составить представление о том, какой размах в бывшем Советском Закавказье на рубеже 1980-х и 1990-х годов приобрели армянский национализм и сепаратизм, взрощенные на идеалах транснационального армянского терроризма:

— «Тигран Мец», 380 бойцов;

— «Сасунци Давид», 500 бойцов;

— «Анданик Зоравар», 400 бойцов;

— «Врежарунер», 200 бойцов;

— «Дашнакцаканнер», 200 бойцов;

— «Айдат», 200 бойцов;

— «Нарт», 300 бойцов;

— «Муш», 300 бойцов;_

— «Ашот Еркат», 250 бойцов;

— «Малатия-Себастия», 200 бойцов;

— «Парапанц мартикнер», 300 бойцов;

— «Разданский отряд», 200 бойцов;

— «Черная пантера», 150 бойцов;

— «Кобра», 100 бойцов;

— «Цегакрон», 150 бойцов.

Если суммировать приведенные выше данные, легко подсчитать, что в рядах сепаратистов Нагорного Карабаха на всем протяжении шести лет войны принимало участие в боевых действиях от 4,5 до 6 тысяч человек, что практически было равно числу армянских боевиков, прибывших из-за рубежа. Иными словами, на одного армянского сепаратиста, ранее являвшегося гражданином СССР, приходился один иностранец, а если быть совсем точным,- то международный армянский террорист, изначально прибывший в советское Закавказье воевать не за «Великую Армению», а против Советского Союза. Все это в очередной раз свидетельствует в пользу нашего тезиса, о том, что армянское националистическое движение, какими бы политическими лозунгами оно ни прикрывалось, по своей сути априори является империалистическим, поскольку всегда и везде преследует цель завоевания жизненного пространства и захвата ресурсов для обеспечения жизнедеятельности армянского этноса и цементирующего его в единый народ Армянской Апостольской церкви…

(Продолжение следует)

 

Из книги Олега Кузнецова «История транснационального армянского терроризма в ХХ столетии: Историко-криминологическое исследование», Баку, 2015 стр. 180-185.