Отзвуки армяно-азербайджанских столкновений в Баку, дошедшие в начале мая 1905 года до Нахчывана, взволновали армянское и азербайджанское население города. Результаты бакинских событий отнюдь не остудили пыла армян, которые продолжали оказывать на азербайджанцев всяческое давление.

 

По городу ползли слухи, будто у армян накоплено много огнестрельного оружия и они в любой момент готовы напасть на азербайджанцев. Этого от армян можно было ожидать всегда. Во всяком случае, анализ армянской политики позволял предполагать подобное. Действуя в соответствии с принципом «На Кавказе никто не может быть превыше армян», они старались рассылать во все стороны огнестрельное оружие и боеприпасы. Нахчыванские азербайджанцы были до такой степени напуганы армянами, что вечерами боялись выходить на улицу, а днем не рисковали выезжать в загородные имения. Город был со всех сторон окружен армянскими селами, к тому же при желании они за шесть часов могли доставить сюда из Иревана нужное количество войск. Становилось ясно, что армяне не собираются полюбовно договариваться с азербайджанцами.

 

Город Нахчыван является важным стратегическим пунктом Сисианского округа, сюда в любой момент можно было подтянуть достаточное число солдат. Это позволило армянам создать в Нахчыване много партий националистического толка.

 

Одновременно армянские боевики постоянно провоцировали азербайджанцев к столкновению. Так, 5 мая примерно в три часа дня трое крестьян-азербайджанцев из села Джахри, проходившие через армянское село Шихмахмуд, подверглись нападению и были тяжело ранены. Известие об этом вызвало в городе волнения среди азербайджанцев. С этого дня армяне закрыли свои лавки и тайком от азербайджанцев стали собираться в церкви и по домам.

 

7 мая в смешанном армяно-азербайджанском селе Тунбул был убит проходивший через село азербайджанец. (Тунбул – армяно-мусульманское село. Две трети населения его — азербайджанцы и одна треть – армяне). Таким образом, мы можем судить о том, насколько хорошо были подготовлены армяне, если в них жила уверенность в победе над вдвое превосходящими их по численности мусульманами. Мусульмане же, которым страх мешал предпринять решительные действия, лишь с удивлением наблюдали за происходящим.

 

8 мая в Нахчыван приехали вице-губернатор Иревана Барановский, городской глава Иревана Агамалов и отбывший за месяц до этих событий городской глава Джафаркули хан Нахчыванский. Прослышав об их приезде, люди обратились к ним с жалобами на армян.

 

Первая их просьба состояла в следующем: «Мы забудем обо всем, что сделали армяне, пусть только они снова начнут торговать». 9 мая джахринские азербайджанцы явились на прием к губернатору с жалобой: «Все выходы из нашего села перекрыты армянами. Мы убедительно просим вас взять дороги под контроль правительственных войск». Подобные жалобы от азербайджанцев сыпались со всех сторон. Однако все они остались без ответа, и жалобщикам оставалось только испытывать горькое разочарование.

 

С другой стороны, армяне, видя, что жалобы азербайджанцев остались без внимания, активизировали свои провокации. В ту же ночь 9 мая семеро армян из села Алиабад семью выстрелами убили у родника нахчыванца Али Гаджи Байрамзаде. Это известие вызвало в городе еще большее смятение.

 

11 мая в армянском селе Гюльтепе армянские добровольцы убили местного зажиточного крестьянина Хачатура и всю его семью, свалив вину за происшедшее на азербайджанцев. Но проведенное нами расследование показало, что смертный приговор этому человеку был вынесен одной из упомянутых выше националистических партий.

 

Этой же ночью вице-губернатор Барановский конфисковал у приезжего армянина большое количество гранат. И в ту же самую ночь, то есть 11 мая армяне подвергли город обстрелу. Два с половиной часа в городе гремели выстрелы из пятизарядных винтовок, Нахчыван был охвачен пламенем и дымом пожаров. Мусульмане отвечали редкими выстрелами. К счастью, в ту ночь никто из азербайджанцев не пострадал. Среди армян, напротив, пострадавшие были. Однако они скрыли это, так как всегда умалчивали о своих потерях. Это была кошмарная ночь. В городе не спал никто, даже дети. Пули, молниями сверкавшие за окнами, не давали младенцам уснуть в колыбелях. Люди не знали, что и думать. За окном бушевал ураган. Пули беспрерывно решетили стены домов. Так, охваченные тревогой мусульмане, проведя ночь в адских муках, дождались утра. И дождались!

 

Рано утром 12 мая они вновь явились с жалобами к вице-губернатору, доложили о ночных событиях и потребовали принять меры, но в ответ услышали: «Если они стреляют в вас, поймайте и обезоружьте их! Мне об этом ничего неизвестно». С тем и ушли жалобщики. И никто — ни жаждущие кровопролития армяне, ни растерянные мусульмане — не спросил: «А для чего вы приехали сюда, господин губернатор?»

 

В городе и его окрестностях в тот день было опасно, поэтому нахчыванцы и иранские рабочие собрались на городском рынке. Иранские рабочие, пользуясь разрешением, данным губернатором, отняли у армян часть оружия. Часов в десять группа армянских добровольцев с армянской части рынка обстреляла мусульман, толпившихся на противоположной стороне.

 

В это время ни о чем не подозревавшие вице-губернатор, городской глава Джафаркули хан, иреванский градоначальник Агамалов, пристав Мехти хан Ордубадский, привлеченные звуками выстрелов, прибыли к месту событий. Путь их лежал через армянскую часть рынка, поэтому губернатор и его спутники попали под пули, летящие из армянских лавок. Тут же начался ответный огонь из лавок, принадлежащих мусульманам. Перестрелка продолжалась около двух часов. Ее жертвами пали армянские купцы Адамов с учениками, Халатов с детьми и другие. Лавка Адамова полностью сгорела. В этом же бою было убито пятеро мусульман, несколько человек ранено. Были разграблены почти все армянские лавки и десять – мусульманских.

 

Во время боя полицмейстер Ангил подстрекал воюющих молодых людей к кровопролитию, крича: «Стреляй скорее, сынок! Скорее, сынок!» А во время грабежей он же подзуживал людей: «Скорее! Уносите все скорее!» После двух часов убийств и грабежей, противники отошли каждый в свой лагерь. Господин губернатор все это видел и слышал.

 

Ночью горожане из страха сидели по домам. Но часов около двенадцати с армянской стороны вновь началась ожесточенная стрельба, разносившаяся по всему городу. Особенно сильным был огонь со стороны шелкопрядильной фабрики, принадлежащей армянину.

 

Эту ночную стрельбу господин губернатор через час прекратил. Армяне, наконец, успокоились. На рассвете слухи о ночных событиях вызвали в городе сильные волнения. Обе стороны вновь возобновили убийства и грабежи. Беспорядки начались с убийства в селе Джахри, население которого составляли как армяне, так и мусульмане.

 

С этого дня армяне, спрятав товары из своих лавок в церкви, еще более усилили давление на мусульман. Ежедневно следовали новые провокации, новые интриги…

 

 

Из книги Маме́д Саи́д Ордубади́ «Кровавые годы. История армяно-мусульманской войны на Кавказе в 1905-1906 годах», Академия исследований культуры АИК, 2010, стр.208. Перевод на русский Мирзы Гусейнзаде.