…Следующей разновидностью преступлений террористической направленности, которую нам необходимо рассмотреть с позиций уголовно-правовой квалификации состава деяния, в совершении которых на протяжении всего ХХ столетия были неоднократно замечены армянские террористы, является посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля…

 Если рассматривать вопрос о том, кого в исторической ретроспективе считать государственным или общественным деятелем применительно к реалиям Российской или Османской империи, чтобы потом достоверно утверждать, что посягательство на жизнь этого лица было террористической атакой, а не хулиганским актом или просто убийством из мести, при ответе на него необходимо учитывать реалии феодального уклада государственного устройства этих двух стран, существовавшего в начале ХХ столетия. Мы полагаем, что главным критерием, определяющим, достигло ли должностное лицо в социальной или властной иерархии статуса государственного или общественного деятеля, является порядок назначения этого человека на должность или какая-либо иная формальная институализация его статуса…

…в конце февраля 1905 года по Баку от имени «армянского комитета» были разбросаны прокламации, в которых говорилось о том, что «комитетом приговорены к смерти бакинский губернатор князь Накашидзе и чины бакинской полиции: полицмейстер капитан Деминский, пристав капитан Мамедбеков, помощник пристава Султанов и околоточные надзиратели князь Микеладзе и Шахтахтинский» (по крайней мере, в таких формулировках излагала данное событие официальная по своему статусу газета «Кавказ» 29 марта 1905 года (№ 83). Газета написала об этом с опозданием на месяц потому, что до первого убийства лица, поименованного в этом проскрипционном списке, никто не верил в реальность угрозы, даже после того как на пристава 2-й части (начальника районного отдела полиции — О.К.) Баку капитана Мамедбека Мамедбекова было совершено покушение с участием шести вооруженных револьверами боевиков армянской партии «Гнчак» («Колокол»), от которых ему удалось отбиться благодаря хладнокровию, выдержке и профессионализму. Тогда было убито двое нападавших и еще четверо схвачены в результате преследования с места преступления. Однако спустя четыре дня, 16 марта 1905 года, другой группой армянских боевиков был убит околоточный надзиратель (участковый уполномоченный полиции — О.К.) князь Микеладзе, расстрелянный в упор боевиками вместе с городовым Еремушкиным, когда они ехали в пролетке извозчика. Через две недели после этого преступления взрывом самодельной бомбы, брошенной Драстаматом Канаяном, более известным под псевдонимом «Дро», впоследствии — министром обороны дашнакской Республики Армении и командиром Армянского легиона в составе вермахта, был убит бакинский гражданский губернатор тайный советник князь М.А.Накашидзе, вместе с ним — его лакей и двое проходивших по улице азербайджанцев, кучер остался жив, но был тяжело ранен. Эдвард Оганесян в своем двухтомнике «Век борьбы: очерк 100-летней истории дашнакской партии и национально-освободительной борьбы армянского народа» писал о том, что «возмездие армянского народа» настигло также Мамедбекова и Шахтахтинского (автор переиначил его фамилию на русский манер и назвал «Шахтахтиновым»), но исследование архивных документов Бакинского полицейского управления не дало документального подтверждения его слов: оба этих полицейских офицера состояли на службе до конца 1917 года.

…убийство взрывом самодельной бомбы бакинского гражданского губернатора тайного советника князя М.А. Накашидзе, от которого погибли также еще три человека, являлось террористическим актом по всем его квалифицирующим признакам. Но покушения на жизнь служащих полиции и даже их убийство к категории террористических атак, исходя из реалий сегодняшнего российского уголовного законодательства, мы отнести не можем, поскольку данные преступные деяния образуют собой состав иного преступного деяния — посягательства на жизнь сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего, а равно их близких в целях воспрепятствования законной деятельности указанных лиц по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности либо из мести за такую деятельность…

Не менее сложным делом в контексте исследуемой нами тематики является квалификация преступлений, связанных с посягательствами на жизнь общественных деятелей, присутствие которых в истории армянского терроризма также имеет место. Эрих Файгл в книге «Армянская мифомания» заявляет о том, что американский профессор Стенфорд Шоу (Stanford J. Show), автор двухтомного исследования «История Оттоманской империи и современной Турции» («History of the Ottoman Empire and Modern Turkey»), отрицавший в своих научных работах тезис о «геноциде армян в Османской империи в 1915 году», был подвергнут обструкции со стороны армянской диаспоры в США, кульминацией которой стал взрыв его собственного дома. Федеральное бюро расследований США пришло к выводу, что имел место факт угрозы насилием и умышленного уничтожения имущества, а не посягательства на жизнь общественного деятеля, поскольку профессор Шоу не являлся руководителем ни общественной, ни религиозной организации…

Однако не все наши коллеги, особенно из числа азербайджанских и турецких авторов, разделяют подобную точку зрения, и в полемическом задоре, стремясь уличить армянских экстремистов в совершении еще одного террористического акта, зачастую без всяких оснований именуют таковыми общекриминальные преступления, что не сообразуется с правилами и понятиями юридической науки. В частности, авторы информационно-аналитического справочника «The Armenian Atrocities and Terrorism» («Армянские злодеяния и терроризм»), изданного в Вашингтоне в 1999 году под эгидой Ассамблеи Турецко-американской Ассоциации, говоря об использовании функционерами армянских политических партий «Дашнакцутюн» и «Гнчак», проживавшими в США в начале ХХ века, средств и методов террора в отношении своих соплеменников, не желающих финансировать деятельность террористов, вымогавших у них на эти цели деньги, в качестве примера такого рода преступлений приводит, ссылаясь на публикации в газете «Нью-Йорк таймс» («The New York Times»), убийство 22 июля 1907 года в Нью-Йорке на Юнион-сквер зажиточного торговца коврами Хакима Тавшанджяна. Его убийца, Бедрос Амбарцумян, задержанный на месте преступления, заявил во время следствия, что он, убив Тавшанджяна, спасал свою страну, так как убитый не хотел давать денег для ее освобождения. Впоследствии выяснилось, что многие зажиточные армяне города получили угрозы убийства, если не заплатят по 10000 долларов на деятельность по свержению власти Турции в регионах с армянским населением. Несмотря на то, что в силу своего материального достатка Тавшанджян играл важную роль в жизни армянской диаспоры Нью-Йорка, он не являлся ее избранным общественным или религиозным лидером, а поэтому в категорию общественных деятелей он явно не попадал. Поэтому … должно квалифицироваться … как убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом, или как убийство по мотивам политической, идеологической, расовой или национальной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. В любом случае это убийство не имело доминантного политического подтекста и было связано со стремлением к обогащению за чужой счет, прикрытым политическими лозунгами.

К слову, мы должны отметить, что не все армянские авторы, говоря о фактах экспроприации денег армянскими экстремистами у своих единоверцев на осуществление своей террористической деятельности, ставят знак равенства между вымогательством и терроризмом. Например, Л.И. Карапетян в статье «Из истории армянских политических партий на Кубани в начале ХХ века», говоря об убийстве 22 июня 1906 года в городе Армавире Области Войска Донского дашнаком Амбарцумом Овнатовым купца Н.Шахназарова за то, что он не выдал на нужды местного отделения АРФ «Дашнакцутюн» 10 тыс. рублей, прямо называет это преступление убийством, сопряженным с вымогательством, не пытаясь приставить его в каких-либо пафосных тонах. Данный факт, как никакой другой, свидетельствует о том, что те армянские исследователи, кто искренне любит свой народ и не ангажирован при этом идеологией армянского национального экстремизма, поддерживаемой на территории России из-за рубежа — из Республики Армения и информационных центров транснациональной армянской диаспоры, вполне объективно, адекватно и честно пишут о криминальных деяниях своих единоверцев и соплеменников, полагая научную объективность выше националистической идеологической конъюнктуры, что позволяет надеяться на возможность формирования в среде интеллектуальной части армянства аутентичного восприятия исторической действительности в ее ретроспективе.

Не менее сложную задачу представляет собой квалификация убийств армянских духовных лиц, совершенных в разные годы армянскими национальными экстремистами. Так, 15 октября 1895 года боевики армянской партии «Гнчак» в армянском селе Согуджак на территории Эрзрумского вилайета Османской империи публично казнили армянского монаха Пассиха, отказавшегося сотрудничать с этой организацией. 24 декабря 1933 года в Нью-Йорке в армянской апостольской церкви Святого Креста во время рождественской службы был убит архиепископ Левон (Гевонд) Турян, избранный примасом Восточной Диоцезы Армянской Апостольской церкви в США, убийство которого с использованием мясницких ножей напоминало собой ритуальное языческое жертвоприношение, а причиной убийства стало то, что 1 июля 1933 года, во время празднования Армянского дня на Международной выставке в Чикаго, прибывший для совершения молитвы архиепископ Турян приказал убрать со сцены флаг дашнакской Республики Армении 1918–1920 гг., так как не хотел вызвать недовольство представителей властей СССР и Армянской ССР, присутствовавших там же…

Последней разновидностью уголовно наказуемых деяний… является нападение на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующегося международной защитой, а равно на служебные или жилые помещения либо транспортные средства лиц, пользующихся международной защитой…

К таким лицам и учреждениям, пользующимся международной защитой, относятся не только работники дипломатической, консульской или внешнеторговой службы, но и сами указанные службы и их имущество на территории иностранных государств. Уголовный закон призван также защищать и различного рода общественные организации и их представителей, также пользующихся международной защитой (имеются в виду, например, соответствующие представители различного рода международных организаций — ООН, ЮНЕСКО, ВОЗ, ЮНИСЕФ, МАГАТЭ и проч.- и международных благотворительных обществ, например, Международной организации Красного Креста, Фонда дикой природы и т.д.)…

Мы не можем отнести к преступлениям террористической направленности серию убийств бывших высших государственных деятелей Османской империи и Азербайджанской Демократической республики, совершенных в 1920–1922 гг. боевиками Армянской революционной федерации «Дашнакцутюн», получившую впоследствии в армянской, а из нее — и в международной историографии название «Операция „Немезис”». 19 июня 1920 года в Тифлисе был убит бывший премьер-министр Азербайджана Фатали хан Хойский и одновременно был ранен бывший министр юстиции Азербайджана Халил-бек Хасмамедов. Месяц спустя, 19 июля 1920 года, в Тифлисе был убит бывший заместитель председателя Национального парламента Азербайджана Гасан-бек Агаев, 19 июля 1921 года в Стамбуле был убит бывший министр внутренних дел Азербайджана Бехбуд хан Джаваншир. 15 марта 1921 года в Берлине был убит бывший министр внутренних дел Османской империи Талаат-паша, 5 декабря 1921 года в Риме во время конной прогулки — бывший великий визирь (премьер-министр) Османской империи Саид Халил-паша, занимавший эту должность в 1913–1917 гг., 17 апреля 1922 года в Берлине — бывший вали (губернатор) Трапезунда Джемал Азми и доктор Бехаэддин Шакир, руководитель военно-полицейской операции по депортации армян с побережья Черного моря во внутренние районы Османской империи в 1915 году, 25 июля 1922 года в Тифлисе — бывший военно-морской министр Османской империи Ахмед Джемал-паша. Общее количество жертв «Операции „Немезис”» составило 8 человек.

Мы не можем считать убийства всех этих известных в свое время государственных деятелей Османской империи и Азербайджанской Демократической республики преступлениями террористической направленности в форме посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля в силу одного существенного формально-правового обстоятельства. Дело в том, что на момент своей гибели от рук армянских националистов все они уже не были государственными или общественными деятелями своих стран и являлись частными лицами, находящимися в эмиграции…

Кроме того, при правовой квалификации преступлений армянских экстремистов, совершенных ими в рамках «Операции „Немезис”», следует учитывать еще одно немаловажное обстоятельство: IX съезд АРФ «Дашнакцутюн», принимая в октябре 1919 года решение об убийствах бывших высокопоставленных государственных деятелей Османской империи и Азербайджанской Демократической республики, исходил из родоплеменного принципа талиона (lex talionis — «око за око, зуб за зуб»). Главным мотивом и движущей силой «Операции „Немезис”» стала месть за массовую гибель армян в ходе военно-полицейской операции сил жандармерии Османской империи по обеспечению безопасности тыла действующей армии в годы Первой Мировой войны, которую впоследствии армянские авторы стали именовать (с середины 1950-х гг.) «геноцидом армян». Иными словами, политическое руководство и боевики АРФ «Дашнакцутюн» в качестве идеологического обоснования своих преступлений с самого начала избрали мотив кровной мести за гибель своих единоверцев и соплеменников. Поэтому уголовные преступления в рамках «Операции „Немезис”» должны квалифицироваться в своей исторической ретроспективе не только в соответствии с нормой п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, но также и в соответствии с нормой п. «е.1» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство, совершенное по мотивам кровной мести. Это обстоятельство позволяет нам говорить о том, что по уровню своего самосознания руководители и функционеры АРФ «Дашнакцутюн», персонально несущие ответственность за организацию и осуществление «Операции „Немезис”» в начале ХХ века руководствовались атавистическими для христианского мира того времени побуждениями, восходящими ко времени родоплеменных отношений, что в достаточной мере полно характерирует уровень развития их ментальности, нравственности и миропонимания. Наличие совокупности двух данных квалифицирующих признаков позволяет детерминировать серию убийств в рамках пресловутой «Операции „Немезис”» как последовательность особо тяжких уголовных преступлений общекриминального характера, не относящихся к преступлениям террористической направленности.

Итак, подводя итог сказанному выше, мы должны сделать вывод о том, что на всем протяжении своей более чем вековой истории транснациональный армянский терроризм в деятельности армянских радикальных экстремистских националистических организаций, начиная с партии «Гнчак» и Армянской революционной федерации «Дашнакцутюн» и заканчивая его современными организационными структурами, всегда соседствовал и шел рука об руку с национальным этническим криминалом. Очень часто, особенно в начале ХХ столетия, армянские террористы-«политики» не чурались заниматься вымогательством и даже рэкетом, чтобы обеспечить себя и своих сподвижников денежными средствами к существованию и материальными ресурсами для осуществления своей противоправной и антигуманной деятельности. При этом жертвами вымогательства и иных преступлений экономического характера становились в первую очередь сами армяне, для которых финансовая поддержка террористов по факту заменила собой выплату традиционных денежных пожертвований на содержание армяно-григорианской церкви. Сначала в Российской империи, а затем и во всей диаспоре организационные структуры армянских экстремистских группировок в течение двух-трех десятилетий полностью заместили собой иерархию Армянской Апостольской церкви, подчинив партийным функционерам общенародную собственность армянского этноса, ранее находившуюся в управлении у духовенства. Все это позволяет нам вполне определенно говорить о том, что транснациональный армянский терроризм на всем протяжении своей истории (по крайней мере, на всем протяжении ХХ столетия) помимо публичного политического контекста всегда имел скрытый или латентный экономический подтекст, констатировать факт наличия которого у армянских авторов не хватает или смелости, или ума.

Из книги Олега Кузнецова «История транснационального армянского терроризма в ХХ столетии: Историко-криминологическое исследование», Баку, 2015 стр.72-80.