(2 часть)

 

В IX в. до н.э. в Восточной Анатолии в окрестностях озера Ван образовалось государство Урарту. Урарты называли свою страну Биайни, вернее Биаини. Их язык был близок языку хурритов – жителей Митанни – древнего государства Междуречья, которое просуществовало до II тыс. до н. э. В языках этих народов имелись и многочисленные древнетюркские слова, что свидетельствует о проживании в этом регионе  еще до II тыс. до н. э. тюркоязычных этносов Малой Азии.

 

Известно, что предки нынешних армян пришли в Восточную Анатолию с Балканского полуострова, около ХII -Х вв. до н. э. и обосновались в Арм и Хайаса — облас­тях Восточной Анатолии, коренными жителями которых были лувийцы, лидийцы, иллирийцы и другие этносы, язык которых относился к индоевропейским языкам. Этого мне­ния придерживаются авторитетные востоковеды, в том чис­ле и покойный И.М.Дьяконов.

 

Самоназвание хай восходит именно к названию обла­сти Хайаса (ученые считают, что окончание “аса” — лувийское слово, которое означает место). В IX в. до н.э. урарты захватили области Хайаса и Арм, где, как было отмечено выше, наряду с коренными жителями, проживали предки армян. Урарты к названию Арм добавили окончание “ени” (или “ини”) также означающее место. Так образовалось на­звание Армени (или Армини). Как мы отметили, сами урарты свою страну назвали “Биайни”. Установлено, что это название состоит из основы “Биа” (прежнее название озера Ван) и окончания “ини” (в урартском языке); слово же Биа в алтайской языковой семье означает “озеро”, сле­довательно, название “Ван” восходит к древнему “Биайн”, искажению от “Биаини”. Как видим, название армянской нации в своей основе имеет названия областей Хайаса и Армени. Так же как американцы, колумбийцы, алтайцы и др.

 

В 593 г. до н. э. государство Урарту было захвачено древним азербайджанским государством Мадай и было соз­дано наместничество с центром в Урартской области Арме­ни — области Урарту. После этого бывшая территория Урар­ту стала называться Армени.

 

В 550 г. до н.э. после захвата государства Мадай на­местником провинции Парс Киром из рода Ахеменидов оно стало называться Ахеменидским государством, в состав ко­торого вошло и наместничество Армени. В Бехистунской надписи на древнеперсидском языке (520 г. до н. э.) государство Урарту названо “Армени”. Его наместники назнача­лись из рода Ахеменидов.

 

В 331 г. до н. э. империя Ахеменидов была завоевана Александром Македонским. Наместничество Армени так­же вошло в состав его империи. Как известно, после смер­ти Александра Македонского в 323 г. до н. э. его империя пришла в упадок. В 312 г. до н. э. власть в Малой Азии, в том числе в Армени перешла к полководцу Селевку Никатору, и его государство стало называться государством Селевкидов. Селевкидский царь Антиох III (223-187 гг. до н. э.) в 201 г. назначил наместником (стратегом) в области Ар­мени своего полководца Арташа (древнегреческое написа­ние Арташес) из Малой Мидии, т.е. из Южного Азербайд­жана. Об этом пишет армянский историк V века Моисей Хоренаци.

 

После падения Селевкидского государства в 190 г. до н. э. Арташ (189-160 гг. до н. э.) объявил себя независимым и, начиная с 165 года до н. э. вел захватнические войны. Он завоевал такие провинции, как Иберия, Албания и Атропатена и создал Великую Арминию. В середине I века до н. э. это государство распалось, и захваченные области пе­решли к прежним владельцам.

 

Следует отметить, что Арташ (Арташес) захватил тер­риторию современной Армении, и, таким образом, Армени стала называться территория современной Армении. В най­денных на территории нынешней Армении на скалах кли­нообразных надписях на урартском языке сообщается о гра­бительских походах в эту страну и даны более 40 названий населенных пунктов. Ни одно из них не является армян­ским названием, что признают и сами армянские ученые. Интересно, что названия этих населенных пунктов с сред­них веков, вплоть до 1988 г. были названиями сел, в которых проживало тюркоязычное население — азербайджан­цы. Смысл их можно понять, лишь зная тюркские языки.

 

Таким образом, государство “Великая Армения” не было создано предками современных армян. Сегодня армя­не умышленно игнорируют тот факт, что слово “армянин” никогда не употреблялось как название предков современ­ных армян, а земли, на которых они проживали, называли “Хайк”. Всемирно известный русский востоковед И.М.Дья- конов, исследовавший историю хаев, отмечает, что этноним “армянин”, т.е. название жителей Армении, не относится лишь к армянам, и, следовательно, страна Хайк, где они проживали, обозначенная армянскими историками как “Армини”, являлась названием наместничества Мидии и Ахеменидов, т.е. государства Урарту, где, наряду с предками ны­нешних армян, проживали и различные по своему языку племена Восточной Анатолии. Хайский народ (самоназва­ние армян) никогда не составлял большинство населения Восточной Анатолии. Автохтонными народами Армянского нагорья и всей Восточной Анатолии следует считать ирано­язычных курдов и хуррито-урартов, и лишь начиная с XII-X вв. до н.э. сюда стали пребывать предки армян. В 1987 г. Министерством иностранных дел Франции был опублико­ван документ, в котором говорилось: “Глубокое изучение распределения различных племен дозволяет, однако, конста­тировать, что ни в одном вилайете Османской империи ар­мяне не составляют большинство”. В этом же документе приводятся строки из письма французского посла в Стамбу­ле Камбона к министру иностранных дел Франции Ганото: “О независимой Армении нечего и думать. Если бы, вслед­ствие каких-либо невероятных условий, Европа предложила создать Великую Армению, было бы даже почти невозмож­но указать пределы этого нового государства”.

 

Известный исследователь истории Армении и так называемого «армянского вопроса», в частности, природы «ар­мянского терроризма», Э.Файгл в своей книге “Миф о ге­ноциде” отмечает: “На протяжении всей своей трудной ис­тории армянские общины на территории Восточной Анато­лии никогда не выходили из положения сатрапий или полу­независимых княжеств”.

 

Геополитическое положение Восточной Анатолии предопределило судьбу племен и народов, проживающих на этой территории, в том числе и хайского народа.

 

С древнейших времен через Малую Азию и Закавка­зье проходили важнейшие торговые пути. За гегемонию в Малой Азии, в Переднеазиатском нагорье, в Закавказье, за восточные рынки велись бесконечные войны, особенно на­чиная с I в. до н.э., главным образом, между Ираном и Ри­мом, а также Грецией, позже Византией. В средние века де­сятилетиями длились персидско-османские войны, вынуж­дая хайканцев спасаться от грабежей и резни за пределами Малой Азии.

 

В VI веке до н.э. территория Армянского нагорья со всеми его народностями, племенами и смешанными этниче­скими группами, в том числе, предками армян, была завое­вана сначала Мидией, а затем — Ахеменидским царством, ос­нованным царем Киром. После образования Византийской империи положение оседлого населения Восточной Анато­лии, в том числе хайканцев еще более ухудшилось. В ре­зультате, часть из них переселилась в соседние страны, в том числе на территорию нынешней Армении и Албании.

 

К XI в. н.э. следует отнести начало массового оттока хаев-армян из мест их компактного проживания в регионе озера Ван и Армянского нагорья. Известно, что в XI в. боль­шое количество армян расселилось на территории России, в том числе Крыма. Переселения их можно назвать поис­ком “земли обетованной”, который продолжался без пере­рыва все последующие века.

 

Мало-помалу хай-армяне расселились на всей территории рабовладельческой Византии от Смирны и Констан­тинополя на западе, до богатой и плодородной Киликии на юго-западе и озера Ван на востоке. Спасаясь от монголо-та­тарского нашествия, армяне продолжают переселяться в Крым, Польщу, на Украину и в Россию, а с 1374 г. — во Львов и Каменец-Подольск. Их число в этих городах росло из года в год. Армяне оказались прекрасными посредника­ми в торговле между Западом и Востоком. Они были расто­ропны, обучались всему, что требовалось.

 

Историкам-востоковедам и политологам во всем мире хорошо известен термин “армянский вопрос”, сущность которого сегодня целенаправленно искажается. Но учитывая актуальность этого вопроса, постараемся разъяснить его суть. На международном уровне он начал обсуждаться в 1878 г, сначала русскими и турками в Сан-Стефано (близ Стамбула), затем — на Берлинском конгрессе под председа­тельством Бисмарка после сокрушительного поражения Ос­манской империи в русско-турецкой войне.

 

Поражение Турции в войне 1877-78 гг. на Балкан­ском фронте и в турецком Курдистане стало кульминацией балканского кризиса 70-х годов XIX в. На территории соз­даваемого Болгарского царства за несколько дней было вы­резано около полумиллиона мирных турок. Это был самый настоящий геноцид. Более миллиона беженцев-турок на­воднило все вилайеты Османской империи, в том числе и восточные — курдско-армянские. Эти обстоятельства — гено­цид мирных балканских турок и их изгнание с Балкан ока­зались важным фактором в дальнейших трагических собы­тиях, которые произошли в Восточной Анатолии спустя 36 лет в 1914-15 гг., когда началась I мировая война. В ок­тябре 1914 г. российские войска начали успешные наступа­тельные действия на русско-турецком фронте совместно с регулярными, численностью до 15 000 человек, армянски­ми частями, действовавшими в составе российской армии при поддержке всего армянского населения Восточной Анатолии.

 

Как известно, Берлинский конгресс в 1878 г. упразд­нил XVI статью Сан-Стефанского русско-турецкого догово­ра, так как его участники — великие державы отрицали тот факт, что армяне составляют большую часть населения Ана­толии, на основе которого был составлен этот договор. По­этому, ни о какой автономии армянской нации не могло быть и речи. Армянская делегация во главе с бывшим пат­риархом турецких армян Хримяном вернулась ни с чем.

 

Эти обстоятельства послужили своего рода катализа­тором сепаратизма армян в Османской империи — начались активные действия армянских националистических комите­тов, центров и их лидеров за обретение армянами автоно­мии в составе Османской империи.

 

Внук генерал-фельдмаршала Н.В.Гурко — видного уча­стника русско-турецкой войны 1877-1878 гг. историк В.Гурко-Кряжин в своей статье “Армянский вопрос” (1926 г.) писал: “Сепаратистское движение было поддержано интелли­генцией, в особенности, в Москве и Тифлисе. В этих горо­дах, ставших в 70-х гг. центрами “армянского либерализ­ма”, печатным и устным словом велась проповедь “пробуж­дения национального самосознания” и даже боевого нацио­нализма среди российских и турецких армян”.

 

Серьезным препятствием на пути консолидации ос­манских армян была малочисленность последних. Соотно­шение их числа с турками и курдами было равно 1/6. К концу XIX в. в Восточной Анатолии, в общей сложнос­ти, проживало не более 850 000 хаев-армян, 3 млн. курдов и более 2 млн. турок, большинство из которых были бежен­цами с Балкан. Таковы официальные данные, которыми располагал русский Генеральный штаб к началу военных действий на Кавказском фронте в 1914 г. Они совпадают со свидетельствами многочисленных историков, исследовате­лей армяно-турецких отношений тех лет — Ж.Малевила, Л.Жанета, С.Шоу, Дж.Маккарти, К.Маккарти и других.

 

Напомним, что в русско-турецкой войне 1877-78 гг. русскими частями в Восточной Анатолии командовал гене­рал Лорис-Меликов, армянин по национальности. Армян­ское население захваченных русскими войсками турецких районов Эрзерума, Карса, Ардагана, Баязета, Базарджика, Согаалу восторженно приветствовало “братскую” россий­скую армию. В этой кампании имело место массовое дезер­тирство армянских солдат из османской армии: нарушив во­инскую присягу, они переходили на сторону русской армии и организовывали погромы турецких населенных пунктов. Таким образом, было нарушено, данное армянским патриархом Стамбула Нерсесом II Вартапетяном в начале войны, обещание о верности армянских подданных своей родине. Напомним также, что накануне заключения мирного догово­ра в Сан-Стефано представители армянского духовенства вели в Эдирне переговоры с русскими о статусе армянско­го населения в Восточной Анатолии. Указанные события стали предвестником трагедии, разразившейся весной 1915 г., во время которой армянские боевые отряды истребили почти все мусульманское население Вана.

 

 

Вот что писал генерал В.Ф.Маевский — российский ге­неральный консул в Эрзеруме (1893-1903 гг.) в своих запи­сках, опубликованных в 1904 г. в сборнике Н.Н.Шаврова “Новая угроза русскому делу в Закавказье”: “Армянские банды вызывали обыкновенно смуты, резню, а затем скры­вались. Находящееся в их руках оружие служило им для прикрытия своего отступления, а безоружные массы армян должны были затем расплачиваться своей кровью и своим достоянием за подвиги своих вооруженных собратьев”.

 

Как же развивались события в Восточной Анатолии, на Кавказском фронте, начиная с осени 1914 г.? Немецкий востоковед, историк Э.Файгл в своей книге пишет: “Армян­ские фанатики питали свою общину абсурдными, утопичес­кими и совершенно абсурдными обещаниями относительно армянской независимости. Они неосуществимы уже пото­му, что нигде и никогда в Османской империи армяне не со­ставляли большинства. Экстремисты становились все на­глей, терроризировали без разбора как мусульман, так и ар­мян. А после того, как разразилась I мировая война, они развязали открытую гражданскую войну”.

 

В книге американского историка С.Дж.Шоу “История Османской империи”, вышедшей в 1979 г. в Лондоне, мы читаем: “Кавказская армия России начинает наступление и имеет в своем составе большое количество армянских доб­ровольцев. Они достигли Вана 14 мая, организовали и пред­приняли массовое нападение, резню местного населения на протяжении двух последующих дней. В Ване было установ­лено армянское государство под защитой русских. 18 мая 1915 г. русский царь Николай II выразил благодарность ар­мянскому населению Вана за преданность. Арам Манукян был назначен губернатором Вана”.

 

24 апреля 1915 г. министр внутренних дел Османской империи Талят паша отравил в Стамбул телеграмму, кото­рая начиналась так: “Недавние восстания, прошедшие в во­енный период в Зейтуне, Битлисе, Сивасе и Ване, еще раз подтвердили попытки армянских комитетов добиться неза­висимого управления на территории Османской империи. Решение о мобилизации в России, которое было принято немедленно после начала войны, так же как и решение о подстрекательстве армян Османской империи к восстанию против Османской империи в момент, когда она очень сла­ба, не что иное, как акт предательства, который создает уг­розу будущему нашей страны”.

 

“Господин министр! — писал Погос Нубар, глава ар­мянской делегации на мирной конференции в Париже в январе 1919 г. — Имею честь от имени армянской делега­ции передать Вашему Превосходительству (министру ино­странных дел Франции Стефану Пишону) следующую дек­ларацию, напомнив прежде, что армяне с самого начала войны были воюющей стороной, как вы сами это призна­ете. Они сражались на стороне союзников на всех фрон­тах и ценой больших жертв доказали свою непоколебимую преданность делу Антанты” и т.д. Э.Файгл, анализируя ар­мяно-османскую гражданскую войну, отмечал в своей кни­ге “Миф о геноциде«: “Это факт истории! Бесчисленное множество невинных жертв, в том числе женщин, детей, стариков, которые погибли в этой войне, на совести не ос­манов, а исключительно руководителей армянской нации, которые толкнули своих соотечественников в заранее про­игранный бой”.

 

Неоспоримым фактом является то, что депортация ар­мянского населения из зоны военных действий в российское Закавказье, в грузинские земли, Баку, Дербент, Сухуми, Со­чи, Туапс, Армавир (нынешний Краснодар), Ставрополь, Ростов-на-Дону началась только после ванской резни турок армянами.

 

Вышеупомянутый Погос Нубар информировал прави­тельство Франции о том, что в 1914-18 гг. из Турции на Кавказ переселилось 250 000 армян, в Персию — 40 000, в Сирию и Патестину — 80 000.

 

Сегодня сведения об армянах, “погибших” почти сто лет тому назад в гражданской войне в Анатолии, добывают­ся очень просто. Э.Файгл по этому поводу довольно ирони­чески отмечает: “Я пришел к выводу, что обоснование фак­тов насилия против армян условно, но слухи о них возрас­тают прямо пропорционально расстоянию, отделяющему ис­точник от Турции”.

 

Сегодня, армянские лидеры, духовные преемники функционеров из “Арменакана”, “Гнчака”, “Дашнакцутюна” преследуют цель искажения правды.

 

Бессовестно обманывая рядовых армян, разбросанных по всему миру, внушая им идею о необходимости наказания “злых турок”, а также создания “Великой Армении от моря до моря и до Воронежа”, армянские националисты без кон­ца обирают своих “братьев” посредством каких-то центров, комитетов, ассоциаций, обществ.

 

В подтверждение вышеизложенного напомним выска­зывание известного этнографа, политолога и общественного деятеля прошлого века И.К.Канадеева, специально изучав­шего “армянский вопрос”. В “Очерке закавказской жизни”, вышедшей в 1902 г. в Петербурге, он писал: “Сами армян­ские агитаторы за редкими исключениями, более чем кто другой, прекрасно сознают несостоятельность своей программы и не верят в свое дело, но работают в этом направ­лении потому, что подобная деятельность доставляет им средства пропитания. Они получают пособия из Армянско­го лондонского комитета, и, главное, вытягивают деньги уг­розами и шантажом из карманов простодушных купцов “на армянское движение”. Так было сто лет назад, так все об­стоит и сейчас.

 

Другой причиной подобного раскручивания мифиче­ского “геноцида” армян в 1915 г. заключается в том, что армянские политиканы понимают то, что не далек тот день, когда армяне вынуждены будут уйти с оккупирован­ных ими азербайджанских районов: Агдама, Кельбаджара, Лачина, Физули, Губатлы, Джебраила, Зангилана, Нагор­ного Карабаха.

 

Джалал Алиев, Академик

Будаг Будагов, Академик

 

Журнал «İRS-НАСЛЕДИЕ», 2002, № 3, стр. 8-11