За круглым столом встретились Вюгар Гасанов с сайта Vesti.az, Азиз Мамедов из Азербайджанского Государственного телеграфного агентства, Севда Мустафаева из электронного журнала Karabakhinfo.com, Севда Алиева с кафедры Новой медиа Бакинского славянского университета, Ильгар Велизаде из информагентства «Новости-Азербайджан» и мы, представители портала 1905.az – Ирина Мухтарова, Айнур Гусейнова, Гюндуз Насибов и Фуад Бабаев.

 

Фуад Бабаев: Приветствуем каждого из вас! Сегодня мы будем обсуждать вопросы участия наших русскоязычных медиа в виртуальной Карабахской войне. И для начала прошу вас ответить на вопрос: какие произошли изменения за последние годы в ареале вещания, аудитории русскоязычных медиа в Азербайджане?

 

Ильгар Велизаде: По-моему, это двойной процесс. То есть, здесь мы можем говорить о количественном и качественном изменении. Говоря о качестве, можем отметить, что сегодня активность главным образом наблюдается в социальных и новых медиа.

 

 

Давайте назовем это новыми медиа. Сегодня роль социальных медиа в формировании информации большая.

 

Вообще отличие русскоязычных медиа от азербайджаноязычных в том, что они рассчитаны не на азербайджанского читателя. Поэтому случаи нападок, ответных реакций чаще встречаются в русскоязычных медиа. Говоря же о количестве, если учитывать читателей только в Азербайджане, возможно, наблюдается снижение. Но, по-моему, если смотреть в целом, в количестве читательской массы столь уж серьезных изменений нет. К примеру, предположим, сегодня какую-то статью нашего друга Вюгара Гасанова читает 3-4 тысячи человек. Если 20 процентов из этого числа приходится на долю азербайджанского читателя, больший его процент приходится на долю России и вражеской страны. В любом случае, роль русскоязычной прессы в Азербайджане велика, и они занимают особое место.

 

Азиз Мамедов: Я полностью согласен с Ильгар муаллимом (уважительное обращение-ред.). И в количественном, и в качественном контексте. После возникшей в августе напряженности с вражеской страной стало ясно, что у нас большинство составляют люди, «занимающиеся политикой сидя на диване». Они из кожи вон лезут, чтобы показать себя патриотами. На самом деле, это некий кризис. Пресечь его является и нашей задачей, журналистской. Мы все в курсе о дезинформации, распространяемой во время этой напряженности. Хотя мы регулярно отслеживали прессу, обычный читатель верил каждому услышанному слову. Поэтому среди таких людей распространилась паника. По-моему, в таких ситуациях человек должен соблюдать цензуру. Знаете, когда пишешь статус, нужно думать не о том, чтобы он понравился, а о том, какие чувства он может вызвать. Мы здесь писали статусы, а там гибли чьи-то дети. Что же касается русского языка, несмотря на отсутствие СССР, употребление русского языка, по-моему, не ослабло. Возьмем, к примеру, страны СНГ. Их население контактирует между собой именно посредством русского языка.

 

Гюндуз Насибов: До начала нашей беседы за круглым столом я увидел одну статью. Думаю, что в вопросе ареала вещания важную роль играет интерес, который страна представляет для мира, и ее экономический фактор. В статье, которую я прочитал, говорится, что сегодня в Узбекистане и Таджикистане русскоязычные медиа терпят фиаско. Причиной является отсутствие читателей. В Таджикистане число русскоязычных людей составляет всего 60 тысяч. По-моему, тот факт, что у нас русскоязычных людей меньше не становится, в любом случае является показателем того, что мы интересны миру.

 

Вюгар Гасанов: Давайте сначала поговорим о том, что последние инциденты на фронте выявили, что никакой разницы сегодня между социальными и традиционными медиа нет, так как мы никому не можем сказать, чтобы не писали статус, не делились фотографиями. Но одной из наших основных проблем является и то, что статусы пишут и делятся фотоснимками и люди, не являющиеся журналистами.

 

Они не редактируют и не корректируют то, что пишут, поскольку они не журналисты и это не входит в их обязанности. Но очень жаль, что сегодня фото проезжающего по улице танка снимает и делится им обычный гражданин, а мы видим это на сайтах через несколько минут. В то время как обычный пользователь facebook даже не знает, почему этот танк там стоит и т.д. А ответственность ложится на нас, журналистов, на редакции. По-моему, сегодня проблемы азербайджано- и русскоязычных медиа не очень отличаются. И там, и там ощущается дефицит профессиональных журналистов. Причину этого я вижу в образовании. К примеру, когда я в последний раз был на заседании ПАСЕ в Страсбурге, я обратил внимание на то, что студенты факультетов журналистики многих западных университетов участвовали именно на том заседании. В качестве слушателей. То есть, они были слушателями реально происходящих процессов. И если завтра выпускник этого факультета пишет какую-то статью о политике, то он уже знает, что такое резолюция ООН, чему служит ПАСЕ и т.д. Что же касается русскоязычного ареала, то возьмем, к примеру, статьи Ильгара Велизаде. Его статьи сегодня читают не только в Азербайджане, СНГ, но и за его пределами. Сегодня интересные для Европы, мира основные темы, связанные с Азербайджаном, — это проблемы Каспийского моря, региональный вопрос. С другой стороны, карабахская тема. Это до боли близкая нам тема, возможно, поэтому мы часто проводим односторонние анализы, расследования. Скажем так, в Азербайджане пишут статьи, рассчитанные на внутреннюю аудиторию, поэтому они не читаются за пределами нашей страны.

 

Ильгар Велизаде: Знаете, по-моему, причиной снижения показателя качества являются социальные медиа, хотя, возможно, так говорить неправильно. Социальные медиа оперативнее традиционных медиа и содержат только лишь информацию. В людях нужно восстановить чувство ответственности. Перед тем, как распространить информацию, мы должны ее изучить, уточнить из нескольких источников.

 

Фуад Бабаев: Азиз муаллим только что прекрасно отметил, что основной язык общения стран СНГ – русский. И главное, все дебаты в информационной войне с армянами ведутся именно на русском языке. И это обычно происходит в сфере русскоязычной прессы. Как, по-вашему, мы побеждаем или проигрываем в информационной войне с армянами?

 

Ильгар Велизаде: Примерно год назад на повестке возник вопрос открытия прямого рейса из Ванна в Ереван. Я даже давал комментарий к нему. Затем мы увидели, что этот вопрос на повестку вынесла армянская пресса. В своем комментарии я отметил, что такого быть не может. Кроме этого, указывалось, что якобы армянский туризм намерен организовывать туры в Турции. Это была дезинформация. Как минимум, ни одно официальное лицо Турции не делало подобного заявления. Да это было невозможно. Мы так и отреагировали на это. То есть, такого рода дезинформация распространяется очень часто. Но ее можно своевременно пресечь.

 

Азиз Мамедов: Ильгар муаллим сказал о Ване, я кое-что вспомнил. В 1985-86 годах, как рассказывал мой покойный дед, 11 всесоюзных академиков были армянами. Азербайджан в Академии наук СССР представлял Юсиф Мамедалиев.

 

 

В то время Агамбекян выступил с таким вопросом, мол, все исторические территории, названия которых заканчивается на «-ван» относятся к Армении. В числе таких территорий назывались и Нахчыван, и Иреван. А Юсиф Мамедалиев ответил на это: «В таком случае, и Тайвань ваш». То есть одной этой фразой он закрыл эту тему. Приводя этот пример, хочу сказать, что мы нуждаемся в таких людях, представителях интеллигенции, которые могут высказаться по существу и веско.

 

Фуад Бабаев: Но давайте признаем, что вовсе не всегда с легкостью дается отпор ударам, которые наносит нам армянство в русскоязычной прессе. Порой армяне выносят на повестку очень продуманные, похожие на правду вопросы, которые нам с трудом удается обезвредить каким-то контраргументом. Что мы должны делать в этом случае?

 

Вюгар Гасанов: Вы поставили очень конкретный вопрос — мы побеждаем или проигрываем в информационной войне с армянами? По-моему, мы проигрываем. Первая причина тому – проблема ареала. Ареал публикации материала, написанного армянским журналистом, политиком, иным представителем пишущей братии, шире, чем ареал публикации материала азербайджанского журналиста. Давайте зададим в поисковике google названия Азербайджана и Армении и посмотрим, о какой из этих стран информации больше. Это вопрос количества. А что до качества, слава Аллаху, что есть эксперты, политологи, отстаивающие нашу позицию.

 

Фуад Бабаев: А как же в социальных сетях?

 

Вюгар Гасанов: Если мы говорим об информационной войне, в социальных сетях меня очень радует тот факт, что большинство людей, отстаивающих армян, пишут свои комментарии в оскорбительном тоне, что является показателем их низкого уровня. Если в ответ на написанное не удается привести какой-либо контраргумент, то они переходят на оскорбления, что говорит об отсутствии у них фактов.

 

Севда Мустафаева: Мы каждый месяц отслеживаем ежемесячную статистику посещений нашего сайта. Хотя сайт функционирует на 10 языках, процент прочитывания материалов на русском языке всегда бывает на втором месте после показателя азербайджаноязычных материалов.

 

Только что также было отмечено, что статьи о Карабахе пишутся односторонне и рассчитываются только на Азербайджан. Мы на своем сайте стараемся не допускать этого. Наши статьи, особенно те, что на иностранных языках, в том числе на русском, читаются и за пределами нашей республики. Поэтому необходимо обращать особое внимание на весомость аргументов.

 

Севда Алиева: Вы знаете, я выросла, выучилась в Украине. И меня всегда беспокоил один вопрос. Посмотрите, мы часто читаем информацию в прессе, при этом не знаем, почему она дается. Чему служит эта информация? Что она изменит?

 

И очень жаль, что большую часть информации представляют читателю в искаженном виде. Цель – привлечь внимание читателя. Но его нельзя обманывать. Он пару раз зайдет к тебе на сайт, но когда узнает, что читает у тебя ложную информацию, твой сайт вызовет у него отвращение. Нужно отвечать за представленную информацию. Нельзя терять доверие людей. Поэтому порой люди предпочитают получать информацию из русскоязычной прессы, так как они верят, что написанное на этом языке их не обманет. Я думаю, что в материале, читаемом на русском языке, возникает вопрос манипуляций, поскольку в русском языке много синонимов и антонимов. И обмануть людей, если так можно выразиться, гораздо легче. Одну и ту информацию 5 человек могут понять каждый по-своему. На русском языке манипулировать людьми легче.

 

Ирина Мухтарова: На вопрос о том, расширяется или сужается ареал употребления русского языка, я бы ответила – сужается, поскольку снизилось число людей, читающих информации на русском языке. И чаще всего, наши русскоязычные материалы читаются не в Азербайджане, а за рубежом.

 

 

Фуад Бабаев: Мы прочитали о прекращении деятельности газеты «Зеркало». Думаю, закрытие газеты «Зеркало» явилось неким ударом для русскоязычных медиа. А как, по-вашему, можем ли мы заменить новыми закрытые русскоязычные газеты или сайты?

 

Ильгар Велизаде: В количественном отношении да, можем заменить. Но в качественном отношении – сказать трудно. Знаете, главная проблема новых медиа в том, что наши журналисты часто меняют место работы – три месяца пишут на одном сайте, следующие три месяца – на другом. Наверно, это нормально. Но при этом порой страдает и качество. Сегодня мы переживаем дефицит грамотных людей. Наша проблема в дефиците не только журналистов, но и экспертов. Иногда наши местные эксперты комментируют происходящие в стране события так, что думаешь — уж лучше бы они анализировали события в Украине или в России. Мы переживаем также дефицит качества у наших экспертов.

 

Азиз Мамедов: Как-то мы были на мероприятии, в котором участвовал и Ильгар муаллим. Представьте, что один наш эксперт путал Красноярск с Краснодаром. И это не рядовой человек, а эксперт. Посмотрите, какое у нас трагическое положение.

 

Фуад Бабаев: Как вы думаете, могут ли сегодня наши редакции решать вопрос кадровой подготовки? Вообще, есть ли студенты, желающие проходить практику на каком-либо сайте?

 

Вюгар Гасанов: К примеру, когда я был студентом 2-го курса Бакинского Государственного университета, я пришел в «РИА Новости» для прохождения практики. Позже меня там же взяли в штат, и стал их корреспондентом. В данный момент я работаю в Vesti.az. Недавно в нашу редакцию приходили студенты. Молодые парни. Я хотел их чему-то научить касательно журналистики, печати, помочь чем могу. Но они сказали, что не желают стать журналистами, корреспондентами, а намерены заниматься бизнесом. И это в то время как они учатся на факультете журналистики. Хочу сказать, что, к сожалению, в большинстве случаев наши студенты не желают работать по специальности, на которую учатся. У них нет к ней интереса, потому что по случайности, возможно, набрав недостаточно баллов, они поступают на факультеты, которых не хотели, и учатся без желания. Проблема исходит из этого. И сейчас вы сказали о газете «Зеркало». Я полностью согласен с вами в том, что закрытие «Зеркало» явилось ударом по русскоязычной печати. «Зеркало» было большой школой, поскольку там поколения сменяли друг друга.

 

Ильгар Велизаде: По-моему, отношение к профессии журналиста изменилось. Журналист, корреспондент созревает, годами работая в своей сфере. Журналист должен освоить эту профессию. А «Зеркало» было журналистским цехом. Там готовились корреспонденты. Они совершенствовались. К сожалению, при большом числе сайтов сегодня у нас нет редакций, готовящих и совершенствующих корреспондентов.

 

Вюгар Гасанов: В этом году ГКПС впервые ввела экзамен по выявлению способностей абитуриентов, желающих стать журналистами. То есть, если ты хочешь стать журналистом, то должен сдать этот экзамен. А как же студенты, поступившие на факультет журналистики до этой поры? Они же не сдавали этого экзамена. И, как я только что сказал, многие из них случайно становились студентами и выпускниками этого факультета. Значит, если завтра выпускник факультета не сможет написать статью, то никто не сможет упрекнуть его в этом, так как он на это ответит тем, что не сдавал экзамена по выявлению способностей.

 

Азиз Мамедов: Считаю, что в журналистику должны приходить также специалисты из других сфер, а не только выпускники факультета журналистики. То есть журналистка должна быть многоотраслевой. По-моему, мы переживаем переходный период. Через 5-10 лет мы добьемся лучших результатов.

 

 

Фуад Бабаев: Мы благодарим вас за то, что приняли наше приглашение и поделились с нами, а значит, и с читательской аудиторией 1905.az своими ценными мыслями о рунете.

Подготовила Айнур Гусейнова

1905.az