… Как точно указывается у известного австрийского историка Эрика Файгла в его работе «Армянская мифомания»: «…корни армянского терроризма кроются в ошибочном взгляде на историю… Уникальность современных армянских террористов заключается в том, что история (точнее их собственный взгляд на историю) является для них единственным оправданием». И поэтому «переписывание истории как оправдание бесчеловечных поступков – вот уникальная особенность терроризма».

С уважением относясь к памяти всех жертв трагических событий, происшедших в период стагнации и падения Османской империи, в книге поставлен ряд вопросов. Является ли правильным односторонне квалифицировать случившееся как геноцид армян, игнорируя значительные жертвы, понесенные мирным турецким населением от рук армянских террористов? «Армянский геноцид» и «армянский терроризм», что здесь является вымышленным, и что является правдой? И в этой связи, почему столь популярна тема «армянской многострадальности» и идея «армянской покинутости»? Как это скореллировано с созданием из тюрков образа врага, противостоящего воплощению армянской государственности, столь усердно внедряемого в массовое армянское сознание? И наряду с этим, в чем кроется неуемное желание реанимировать миф о «Великой Армении» и представить миру «исключительность армян»? Наконец, может ли оправдывать насилие и террор, как инструменты национального выживания, представляемый армянской пропагандистской машиной народ-изгой?
Ответы на эти и многие другие вопросы кроются в прошлой и сегодняшней политике армянства. Язык воплощения этой политики был очень метко охарактеризован Ж. де Малевилем, отмечавшим, что в армянской пропагандистской машине задействованы три метода марксистской диалектики: переписывание истории, тезис о секретном заговоре угнетателей армянского народа и обвинение противника, преследуемого во имя морали, намеренно путая ее с правом. Мы добавим к этому, что армянство всегда наделяло противника целями и намерениями, свойственными себе. «Для того, чтобы остановить этот произвол армянской пропаганды, рискующей иметь для будущего Европы весьма тяжкие последствия, необходима реакция всех здраво мыслящих людей».
Посудите, уважаемые читатели, сами. Мы приведем несколько выдержек, являющихся программными для армянских националистических партий Гнчак и Дашнакцутюн, кстати, первоначально марксистского толка.
«Программа Гнчак» (1887 г.), нацеленная «во имя Великой Армении», свидетельствует: «Убивать турок, курдов в любых условиях, никогда не щадить армян, которые предают свои цели, мстить им». Все это должно сопрягаться с террором, агитацией и пропагандой. Однако, не оказавшись столь «революционной», партия Гнчак быстро сошла с политической арены. А вот Дашнакцутюн в программных установках от 1892 г. полагала, что «…для достижения цели [«Великая Армения»] дозволены все средства на словах и на деле: пропаганда, террор, партизанская война, грабеж» и т.д. По свидетельству армянского специалиста Луиса Налбалдяна в его книге «Армянское революционное движение» (1963 г.), «Программа Дашнакцутюн предусматривает создание боевых банд, разгром государственных предприятий и т.п.».
О том, как претворялись подобные программные положения, писал армянский специалист А.Лалаян в своей работе «О бойнях 1918-20-х годов» (Журнал «Революционный Восток», №2-3, 1996, М.): «Представители Дашнакцутюнской партии, собирая вокруг себя многочисленные добровольные отряды, беспощадно изрубали женщин и детей, стариков и инвалидов на турецкой территории, где шла война». Вот почему другой армянин М.Варандян в своих откровениях («История партии дашнакцутюн», Ер., 1950 на арм.) писал, что для этого движения, не имевшего и начальной программы «снаряженный комплектом оружия отряд более эффективен, чем любой компонент программы».
Вооруженные армянские террористические группы безжалостно уничтожали турков, переодевшись в национальные одежды курдов, проживавших на турецкой территории. Об этом свидетельствовал армянский писатель Амаяк Сирас в своей книге «Родимый край» (М., 1979 г.), писавший, что эти нападения армян осуществлялись с целью спровоцировать столкновения между турками и курдами.
Об умышленном истреблении дашнаками азербайджанских тюрков, о фактах их безжалостного уничтожения писал армянский автор Ричард Хованнесян в журнале «Middle East» (1974 г.), что «только с начала 1918 года до 1 августа была информация о разрушении 300 мусульманских сел, был выявлен факт истребления мужчин в шести селах, а их женщины подарены армянским солдатам. Азербайджан больше не сможет стерпеть подобную дикость, в результате которой потеряны часть земель и людские жизни». Этот же армянский автор отмечал, что наряду с проявленной дикостью, была и так называемая «благодарность» дашнакского правительства к азербайджанским беженцам в ответ на уступленный азербайджанскими властями в качестве армянской столицы г.Ереван, где «около 13 тысяч, а в селах в окрестностях [Еревана] 50 тысяч азербайджанских беженцев находились под надзором армянских христиан». Южнее же Еревана «на территориях, не приспособленных к жизни, скопилось от 70 тыс. до 80 тыс. мусульманских беженцев и армянское правительство отказалось оказать им какую-либо помощь» и продолжало выступать с территориальными претензиями к соседям.
Те же факты, к слову, повторились и во время Нагорно-Карабахского конфликта в 1988 году при изгнании азербайджанского населения с территории Армении.
О том, как формировался из тюрков образ врага, прекрасно изложено в «Кровавом омуте Карабаха», (Баку, 1992 г.) известного писателя-документалиста Юрия Помпеева. Автор останавливаясь на учреждении в Ереване памятника жертвам так называемого геноцида, указывает что «каждое посещение этого мемориала сопровождалось рассказами о кровавых насильственных действиях султанских властей по отношению к армянскому населению в разгар Первой мировой войны и призывами к их покаянию, хотя тех властей в самой Турецкой республике не существовало уже более семи десятилетий». А вот что касается гипертрофированной ненависти «к туркам в сочинениях Зория Балаяна и Сильвы Капутикян», то она «неприкрыто переносилась на соседей-азербайджанцев, которых эти писатели называли не иначе как «турками».
Однако и это не являлось «вершиной», формируемой армянством ненависти к тюркам, апофеозом беспощадного и лицемерного антитюркского террора.
В 2004 году Республиканской партией Армении в Ереване была издана брошюра «Гарегин Нжде и его учение», и, по мнению издателей, «в мятущемся океане армянской истории, среди наших священных героев, высится громадная фигура идеолога и общественного деятеля Гарегина Нжде». Этот создатель армянских клятвенных союзов, главарь и «соперник» небезызвестного туркофоба-палача Андраника в Зангезурской резне азербайджанцев в 1919- 1921 гг., ныне «герой» Армении, создал в свое время националистическое учение «Цегакронутюн», что понималось как «армянский родовой национализм». Он утверждал буквально следующее: «Не отомстить туркам – означает простить, а если простить турку одно преступление, значит дать право на два новых». Как с гордостью представляли все это издатели, Цегакронутюн требует беспощадной мести туркам, неумолимой расправы с этим народом: «Эта вражда уже более не историческая, а биологическая». Нжде, полагавший, что «возвращение армянских земель возможно только ценой собственной крови», и что «недостоин именоваться армянином тот, для кого на нашей планете есть более дорогое слово, чем слово «армянин», настойчиво требовал не «отказываться от оставшихся в Турции армянских территорий» и «не допускать сближения с Турцией», вышел в свое время из рядов партии Дашнакцутюн из-за «неумения последней организовать всех и вся в борьбе с турками».
Такова беспощадная суть биологической вражды к тюркам тех, кто сегодня фарисейски оплакивает все нарастающее снежным комом число жертв так называемого армянского геноцида. Наверное поэтому Юрий Помпеев в своем «Карабахском дневнике» (часть III, «Руины») тонко заметил, что поводыри армянского национализма – «возникшие на исходе XIX в. армянские революционные партии Арменакан, Гнчак и Дашнакцутюн определяли свои действия в категориях марксистской классовой борьбы, и с тем, чтобы вызвать акты мщения и спровоцировать интервенцию держав», «армянские националисты отдавали предпочтение работе в тех регионах, где армяне составляли беспомощное меньшинство, с тем, чтобы репрессалии произошли наверняка». Революционные отряды, по признанию их вождей, «не упустят возможность убивать турок и курдов, предавая огню их деревни, а затем укроются в горах. Взбешенные мусульмане «поднимутся и обрушатся на беззащитных армян». В итоге вмешается Россия или другие державы и «вынудят Турцию предоставить автономию, а возможно, и независимость армянам в Восточной Анатолии. Мусульманское население или уйдет само или будет выдворено из новой Армении».
Итак, уважаемые читатели, для тех, у кого «для достижения цели все средства хороши», часть армян должна была быть принесена на жертвенный алтарь во имя «Великой Армении». Этот сценарий имел место в Сумгаите и, отчасти, и в г. Баку, когда провоцировались беспорядки в населенных пунктах Азербайджана, где армян было «беспомощное меньшинство». Не случайно французский утопист Шарль Фурье в своей работе «Теория четырех движений и всеобщих судеб» (1808 г.), обращаясь к армянам, писал: «Армянам глубоко свойственны скрытность и искусное мошенничество, их доводы столь же лицемерны, сколь и убедительны. Привыкшие к деспотизму, унижением и вероломству, они не останавливаются ни перед чем, чтобы добиться своей цели; сама религия у них в руках лишь орудие, служащее корысти и обману…». Побывавший же в районе трагических событий в Османской империи английский журналист Лиддел писал, что Дашнакцутюн «в течение многих лет преднамеренно побуждали армян к нападениям на мусульман». А вот когда получали возмездие, то дашнаки поднимали «вопль по бедным армянам». Вот мнение Лиддела: «Для дашнака убитый армянин является ценным. Если как следует использовать такой случай, то он может принести много выгоды делу пропаганды».
Геноцид, уважаемые читатели, есть, как известно, в политике физического уничтожения представителей иной национальной, этнической, расовой или религиозной группы, санкционированная официальными решениями властей того или иного государства. Это преступление предумышленное, с наличием особого намерения. Юрий Помпеев в «Кровавом омуте Карабаха» (Баку, 1992 г.) приводит результаты исследований о геноциде армян директора Института Восточных исследований в Страсбурге Пьера Дюмона. Этот ученый в 1989 году распространил в европейских и американских газетах «сенсационное заявление о том, что специальной телеграммы правительства Османской империи, в котором предписывалось войскам полностью очистить территорию Турции от армянского населения, и на которую ссылались заинтересованные политики в течение семидесяти лет как на исторический факт, в природе не существовало вообще».
Выходит, не было геноцида, а были трагические события, в результате которых пострадала и та, и другая сторона. О развороте этих событий и изложил свою позицию известный французский ученый, причем опираясь не только на архивы Турции, но и на архивы британского и французского министерств иностранных дел (кстати, армянские архивы и до сегодняшнего дня закрыты). Согласно мнению ученого, в годы первой мировой войны на деньги армянской торговой буржуазии, с помощью русских и английских советников были созданы отряды армянских боевиков-террористов (зинворов), вооруженных иностранным оружием. Это их кровавое «достижение» — уничтоженные 60 тысяч мирных турок и курдов, это их требования на оккупацию восточной Анатолии русскими войсками, вынуждено было принять турецкое османское правительство. Это им курды, в основном проживавшие здесь, в ответ на чинимые зверства объявили беспощадную партизанскую войну, которым, как своим согражданам, и оказали поддержку части турецкой регулярной армии, переброшенные с линии военных действий. И когда из-за творимых бесчинств армянских боевиков над мирным населением, гнев и мощь турецкой армии обрушилась на оккупантов (см. у подполковника Твердохлебова), русские войска отступили в пределы Российской империи, в Закавказье. И, конечно, с ними ушли и армянские боевики. Осталось же армянское население Турции, осталось в качестве заложников. Итог армянского фарисейства, как полагает Дюмон – 300 тысяч пожертвованных армянских поселенцев (Ю.Помпеев «Кровавый омут Карабаха», Б., 1992). Именно по этому сценарию, заранее спланированному армянскими духовными поводырями из Дашнакцутюн и претворялись ранее приведенные нами программные постулаты этой партии.
В Карабахе же в 1992 г. был совершен настоящий геноцид против мирных жителей г.Ходжалы, в результате чего 7 тысячный населенный пункт был стерт с лица земли, 613 детей, стариков и женщин были убиты, 487 получили увечья, а 1275 были взяты в плен. Массовые убийства в Ходжалы, резня, осуществленная армянами, являлись одним из самых чудовищных преступлений ХХ века. И все это совершили под прикрытием советских войск «многострадальные» армяне, которые вошли в мирный город за спинами советских вояк. Только за то, что один из мирных жителей трагического Ходжалы отказался произнести вслух, что «эти земли – часть Великой Армении», он был заживо сожжен. В ходе варварской операции в Ходжалах задействованные армянские террористические организации и наемные вооруженные бандформирования устраивали «показательные» казни: живым сдирали кожу, отрезали уши, скальпировали. Ничем иначе, как изуверским фашизмом, не назовешь факты вспарывания беременным женщинам животов и извлечения ребенка, а в распоротый живот скончавшейся женщины запихивания отрезанных голов мужей…
Вазген Сислян – один из активных боевиков армянской террористической организации ASALA, подчеркивавший свою причастность к этим изуверствам, впоследствии был признан героем Карабахской войны. А вот согласно свидетельству Дауда Хейрияна – армянского автора, специальная группа Гафлан занималась сожжением трупов убитых азербайджанцев. Армянский автор писал о раненной в лоб и руки девочке, лет десяти, заживо сожженной: «Вскоре солдат, которого называли Тиграняном, взял эту неподвижную девочку и бросил на трупы… Затем их по- дожгли. Мне показалось, что среди горящих трупов кто-то кричит, прося о помощи…». Вот как описал эти зверства в газете «Известия» неспособный молчать, очевидец, майор Леонид Кравец: «Я сам видел около ста трупов на холме. У одного мальчика не было головы. Везде были видны трупы женщин, детей, стариков, убитых с особой жестокостью».
Как выразился журналист английской телекомпании «Франт Лайн Ньюс» Р.Патрик, побывавший на месте трагедии: «Злодеяние в Ходжалы ничем нельзя оправдать в глазах мировой общественности»…
Однако, оказалось что можно. Мы приведем Вам, уважаемые читатели, строки из напечатанного в газете «Зеркало» от 10 марта 2010 года выступления в Российской государственной библиотеке в связи с презентацией книги Юрия Помпеева «Карабахский дневник» замечательного литератора-публициста Эльмиры Ахундовой: «Когда английский журналист Том де Ваал, автор книги «Черный сад», попросил председателя комитета сил самообороны так называемой «НКР», а ныне президента Армении Сержа Саркисяна рассказать о взятии Ходжалы, тот ответил: «Мы предпочитаем об этом вслух не говорить». Но потом все же хвастливо добавил: «Но я думаю, что главный вопрос был совсем в другом. До Ходжалы азербайджанцы думали, что с нами можно шутки шутить, они думали, что армяне не способны поднять руку на гражданское население. Мы сумели сломать этот стереотип. Вот что произошло». Вникнув в смысл сказанного, Том де Ваал пишет: «Оценка Саркисяна заставляет под другим углом взглянуть на самую жестокую бойню Карабахской войны. Не исключено, что эти массовые убийства являлись, пусть хотя бы и отчасти, преднамеренным актом устрашения».
Бесчеловечная резня, учиненная зверствующими лицами армянского происхождения в Ходжалы, являлась намеренным, предумышленным физическим уничтожением азербайджанцев с особой жестокостью. И это был факт геноцида против азербайджанского народа.
Почерк и безжалостность виновников произошедшей трагедии удивительно напоминает описанное подполковником царской армии Твердохлебовым, являвшимся живым очевидцем событий так называемого армянского геноцида, приведенными в книге, представленной Вашему вниманию: «В то время, когда мы в честном бою сражались с наступающими, за нашими спинами армяне, эти кровожадные и трусливые борцы за свободу уже начинали резать беззащитных стариков и детей».
В информационной же войне против Азербайджана армянство рассказывает миру очередную несуразность – мол, в Ходжалинской трагедии повинны сами азербайджанцы. Именно так, к примеру, выразился вице-президент Союза армян России Левон Муканян в канун 18-ой годовщины Ходжалинского кровопролития.
И сегодня, сформированная согласно главным тезисам армянской пропагандистской машины информационная война против Азербайджана осуществляется в еще более разнузданной форме, стремясь дезавуировать агрессивную сущность государства, оккупировавшего азербайджанские земли. Эта война, основанная на измышлениях, нацелена на дезинформирование международного общественного мнения и зиждется она на абсурдах – лживых байках, упакованных подлогами и фальсификациями, лицемерием и фарисейством. Цели же армянства всегда сводились к притязаниям на земли соседей, реанимации мифа о «Великой Армении», и тесно переплетались с присвоением и арменизацией культурно-исторического наследия азербайджанского народа и других соседей.
… Армяне, как известно, очень пристрастны к одному типу фольклорного творчества, а именно мифотворчеству. Это, действительно, национальный талант, будь то миф об «армянском геноциде» или о «Великой Армении», или же «великой армянской культуре», миф о первом очаге цивилизации или миф о нарушении прав армян в Азербайджане. И, конечно, это миф о том, что все культурное наследие Южного Кавказа и, в первую очередь, Азербайджана, восходит к «разумным армянам». Армянских мифов не перечесть. И все они, объединяясь по своей целевой установке и практическому назначению, подпадают под разряд политической мифологии. Именно эта мифология, будучи частью армянской этнической картины мира, определяет способ восприятия армянским этносом внешней реальности и механизм поведения в ней. Именно эта мифология связывает воедино стереотипы «великих земель» и территориальных притязаний к соседям, «многострадальности» и «армянского геноцида» с «исключительностью» армян, именно эта мифология задает естественность и более того «легитимность» присвоения культурного наследия соседей. Наконец, именно она предопределяет поведение тех или иных армянских деятелей, будь то политики, ученые, да и этноса в целом. Сотворенный миф об «особой миссии» армян, амбиции и претензии к внешнему миру, рожденные тезисом «многострадальности», продолжают преобладать в народном сознании, всячески препятствуя естественной альтернативе обычности роли армян, отсутствия «особой миссии», следствием которых является признание международного права как единственного краеугольного камня современного мироустройства. Эти же мифы предназначены по сути «легитимизации» и оправдание армянскому террору, как оружия возмездия и во имя справедливости. Обычно власти являются пленниками и жертвами сотворенных мифов, подчиняясь тем же культурным стереотипам, тем же парадигмам политического мышления, поскольку «никакая, сознательно выработанная идеология, не способна вытеснить бессознательную картину мира». По меткому замечанию российского этнополитолога С.Лурье, «взгляды армянских адептов «нового мышления», ориентированного на идею мирового сообщества «фактически не согласовались с политическим фольклором армян». Наверное, по причине несоответствия выработанных этносом парадигма и происходит подстройка властей к народным представлениям. Испытанным же оружием служит накопленный опыт фарисейства, подлогов и фальсификации.
Отсюда же исходят и армянские абсурды – заведомо лживые утверждения, преследующие вполне определенный смысл. Их предназначения предопределены целями армянства – территориальными претензиями к турецким и азербайджанским землям, землям других соседей тесно увязанными с присвоением и «арменизацией», не принадлежащего армянству культурно-исторического и интеллектуального наследия.
Казаться для непросвещенной публики тем, чем армянство не является на самом деле, – этому и служит многовековое мифотворчество и конструирование ложной истории, и это должно «оправдать» ненасытное вожделение к чужим территориям и неуемный аппетит к интеллектуальным достижениям других народов. Каждый армянский абсурд есть очередной «вклад» в копилку симбиоза «идей» армянства, где в мозаику будущих намерений тесно вплетены псевдоаргументы «величия» прошлого и претензии на особое право. Причем делается это таким образом, что отказ в преимуществах должен оцениваться как ущемление в правах.
Пожалуй, лучше о миротворчестве армянства, чем у знаменитого Эриха Файгла в его книге «Армянская мифомания» (2007 г.), трудно, где либо найти и мы приводим одну его мысль почти полностью: «Трудно представить что-нибудь, способное нанести больший урон поискам исторической правды, чем смешение древних преданий с историческими фактами, а еще хуже – когда путают одно с другим. Подобную ошибку допускают, когда путают политику и террор. Слишком часто смешение такого рода возникает, когда группы (редко являющиеся миролюбивыми), объединенные общими интересами, предъявляют права на свою «историческую родину». Такие «исторические требования» всегда означали войну или, по меньшей мере, терроризм, представляющий собой безобразную разновидность войны. Право на суверенитет и независимость признается законным лишь в том случае, если выбрано большинством, в противном случае будут нарушены общепризнанные принципы демократии…
…Многие пытаются оправдать законность нынешних притязаний армян на турецкие земли в Восточной Анатолии. Эти люди попросту игнорируют факт, что такие требования нарушают права народов и международное право, так как фактически армяне не проживают на этих землях. Выдвигаемый обычно контрдовод сводится к тому, что армяне раньше населяли эти территории. Это правда, но при этом упускается один немаловажный факт: даже до 1915 г. армяне составляли меньшинство (примерно одну шестую) местного населения, не имея национального суверенитета еще со времен завоевания Анатолии Сельджуками, то есть на протяжении почти тысячелетия. Кроме того, в 1915 г. армянское меньшинство воевало с правительством Османской империи, в которую они входили. Это не раз подтверждали армянские национальные лидеры. Они развязали гражданскую войну, в ходе которой погибли многие мусульмане, населявшие Восточную Анатолию, главным образом, город Ван. Другой миф, не в меньшей степени искажающий историческую правду и являющийся попыткой обосновать законность армянских притязаний на территорию Восточной Анатолии, заключается в мнимом происхождении армян от жителей древнего царства Урарту. Фактически в каждой публикации, подготовленной армянской стороной или по ее заказу, упоминается, в той или иной форме, определенная историческая картина, основанная на том, что первое свидетельство о народе хай (как называют себя армяне), проживающих в Восточной Анатолии, восходит ко второму тысячелетию до нашей эры. Такая картина сложилась в результате объединения истории жителей древнего Урарту и племени хай. Это стало возможным по причине того, что наши современники не способны отличить людей, проживавших на исторической территории Армении, от армян, называющих себя хай (как упоминалось выше) и представляющих лишь одну из многочисленных групп, населявших историческую территорию Армении на протяжении многих веков.
Присвоение истории Урарту – это последняя попытка некоторых армянских историков и пропагандистов обосновать политические и исторические притязания народа Хай на историческую территорию Армении. Ей предшествовала другая попытка, когда притязания армян базировались на араратской легенде, свидетельствующей о том, что Хай – первые прямые потомки Ноя. Такое обоснование провалилось из-за нелепости».
Словом, абсурды армянства «творит умысел, а не случайность». Армянские абсурды призваны к формированию у неискушенных некоего образа армянства согласно разработанной концепции «не быть на самом деле, а казаться», претендовать не на сущее, а на воображаемое. Лживые абсурды требуют, хотя бы видимости обоснования и потому готовятся они, как мы отмечали, посредством подлога, фальсификации или изначально сомнительных, а зачастую ложных посылок. И точно также поддержание желаемого армянством собственного образа невозможно без лицемерия и фарисейства. Ведь намерениями армянство всегда «оправдывало» свои действия. Невзирая на то, что «в людях не так смешны те качества, которыми они обладают, как те, на которые они претендуют» (Ларошфуко), абсурды не убывают. Подобно лжи, рождающей очередную ложь, каждый армянский абсурд порождает новый, а проповедуемый армянством принцип раздвоения все более углубляется, приходя в полное противоречие между внутренним миром и желанно-рекламируемым образом. Как и замечательная фраза А.Чехова: «…Ложь тот же лес: чем дальше в лес, тем труднее выбраться из него». Столь же точна и мысль Гельвеция: «Люди против разума, когда разум против них». А вот доказывая неразумное, так или иначе, прибегают к «лицемерию – единственному греху, который не может быть отпущен, поскольку раскаяние лицемера само по себе лицемерие». Как мы уже отмечали, армянские фальсификации так или иначе ведут к мифу о «Великой Армении». Этим объясняются притязания на чужие территории и культурное наследие соседей, а также лицемерная подача информации.
Вот что говорит в своем интервью 1news.az в Грузии от 10 февраля 2010 года известный грузинский арменолог Бондо Арвеладзе: «…Если послушать некоторых так называемых армянских историков, то они заявляют, что армяне не пришельцы, а являются аборигенами этих земель. Хотя они далеко не автохтонный народ на Кавказе…». «…Армянские, так называемые ученые, вооружившись пером, ведут натиск и претендуют на исконные грузинские земли и все исторические памятники стараются объявить армянскими… Армяне не только на грузинские земли заявляют свои претензии, но и на азербайджанские. Все культурные ценности, созданные нашими народами, оказывается, плоды творения армян. Например, они Тао-Кларжети и его зодчество объявили армянскими. Также и зодчество древних албанцев. Недостойные поступки армянских ученых такого типа – явления не новое, но закрывать глаза на подобное «творчество» равносильно забвению памяти предков. Их [армянство] испытанный метод – высказывать подобную галиматью не самим, а посредством представителей других национальностей».
Далее Бондо Арвеладзе, продолжая тему о лицемерии и фарисействе армянства, говорит, что они объявили грузин и азербайджанцев «разрушителями цивилизации», и на вопрос корреспондента — «почему нас с азербайджанцами считают разрушителями цивилизации?» — отвечает следующим образом: «Потому, что Карабах – азербайджанская территория, а армяне говорят, что это не так. В Карабахе памятники албанской культуры. Азербайджанцы – правопреемники албанцев, но армяне говорят, что это не так. На самом деле все культурные памятники албанцев принадлежат Азербайджану. Так, что все претензии армян и в данном случае необоснованны».
Знакомясь с интервью известного грузинского ученого, невольно вспоминаешь слова Публиция Сира: «Важно не то, кем тебя считают, а кто ты на самом деле», ибо в противном случае «лицемерие будет данью, которую порок заплатит добродетели». Вот и объявляются, в противовес «цивилизованным армянам», грузинские и азербайджанские соседи «разрушителями цивилизаций». «Лгать письменно легче, чем устно», — говорили еще в незапамятные времена, да и набираются «письменные свидетельства», которые послужат «обоснованием» для будущих абсурдов. Так что назначение каждого образчика из серии абсурдов – умышленно лживых утверждений «казаться, а не быть тем, кем является», слепить по возможности благовидный образ, дабы покрыть неблаговидные дела. При этом авторы армянских абсурдов твердо убеждены, что «миф определяет сознание» неискушенных. И если они «лгут для того, чтобы обманывать, то другие будут лгать потому, что обмануты сами» (Сенека-младший). Вот пример, взятый из книги Эриха Файгла «Правда о терроре», (Баку, 1999).
«…Муса-Даг (Гора Мусы) является в действительности наилучшим доказательством армянского лицемерия и причин армянских восстаний… Армяне при помощи сигнальных огней поддерживали связь с английскими и французскими кораблями, которые патрулировали просторы Средиземного моря. Тысячи беженцев были взяты на борт кораблей англичан и французов и переправлены в Египет. Армяне считали, что в их интересах было сочинить легенду о их гибели, а информацию о том, что их спасли, держать в секрете.
Мой дорогой покойный друг Франц Верфель, автор книги «Сорок дней Муса-дага», никогда не был в этом регионе, чтобы исследовать то, о чем он писал. Он писал так, как ему подсказывали его армянские друзья в Вене. Перед смертью Франц Верфель признался мне, что испытывает чувство стыда и угрызений совести за то, что написал эту книгу, за огромные дозы фальсификаций и обмана, которыми армяне одурачили его. Но он не осмеливался признаться в этом публично, из страха погибнуть от рук террористов-дашнаков». Читая эти строки, задумываешься над тем, что воистину правы те, кто со времен А.Македонского поговаривали: «Клевещите, клевещите, что-нибудь, уж, по крайней мере, шрамы да останутся».
«Казаться, а не быть» — этот девиз армянства, о котором мы часто напоминаем, прямо противоположен известной истине «чтобы казаться тем, кем хочешь, нужно быть им». Однако, «платье, — как говорил Сервантес, и облачает, и разоблачает».
Тем, кто усердно формирует из тюрков образ врага, не мешало бы напомнить замечательное высказывание армянина Левона Дабегяна: «…армяне своим национальным существованием и впрямь обязаны тюркам. Если бы мы остались среди византийцев или других европейцев, армянское имя всего-навсего могло сохраниться только в исторических книгах».
Тем, кто неустанно глашатайствует об «армянском геноциде», не мешало бы прочитать и высказывание американского писателя армянского происхождения Л.Сурмалияна из его книги «Дамы и господа, я обращаюсь к Вам»: «Главной причиной возникновения противоречий между турками и армянами была свирепая жестокость армян против гуманизма, заботливости, патриотизма турецкого и азербайджанского народов».
Тем, кто не перестает обвинять тюрков в жестокости и насилии по отношению к армянам, стоило бы вернуться к свидетельству армянского ученого Г.Антоняна из его работы «Реакционное движение Шамиля в 70-х годах XIX веке», когда «патриарх османских армян в Стамбуле — Нерсес, получая орден из рук султана Абдула Гамида II, назвал его ангелом». Или же привести им слова армянского католикоса Барсеса о султане Мелик-шахе: «Он всюду сумел создать мирное и справедливое правление… в силу своего величия, никому не причинил бед», а также и оценку армянских историков Матевоса и других о турецком правлении и отношении властей к армянам: «Правление Мелик-шаха было угодно Богу. Его власть распространилась вплоть до дальних стран. Она принесла спокойствие армянам… Он был преисполнен милосердия к христианам, проявлял отеческую заботу к народам…». «Сказать, что с покорением султаном Фатехом Стамбула (Константинополя) для армянских судеб зажглась звезда, означает подчеркнуть историческую правду…».
Мы также приводим выдержку из беспристрастной справки Прокурора Эчмиадзинского Синода А.Френкеля, представленной в 1907 г. Святейшему Синоду. «До XVIII столетия, когда началось поступательное движение России на Ближний мусульманский Восток, подавляющая масса армян, разделенных между Турцией и Персией, ничем не реагировали против мусульманского владычества, т.к. жилось армянам отнюдь не хуже, нежели другим подданным султана и шаха…»…….
Кончилось все это, как известно, тем, что армянство повсеместно пытается навязать мировой общественности измышления о так называемом геноциде в Османской Турции.
Будучи глубоко убеждены, что «нет плохих народов, а есть их плохие представители», мы также уверены, и в том, что необходимо клеймить беспредел армянского фарисейства, патологическую лживость тех, у кого, по образному выражению известного армянского поэта Егише Чаренца, «…лицемерие проявляется еще в утробе матери», тех, кого не менее известный армянский поэт Ованес Туманян отчаянно призывал: «…истинное спасение должно начаться изнутри, потому что мы больны изнутри».
Нам трудно судить, способны ли приведенные слова противостоять надсадному желанию поэтессы Сильвии Канутикян внушить подрастающему поколению оголтелую формулу национализма и ненависти к тюркам: «Арам… твой враг турок… Родина важнее Бога… Важнее Родины церковь. Важнее церкви Великий Тигран. Важнее Великого Тиграна Великая Армения…».
… еще Кондильяк уместно предупреждал, что «воображение, став на ложный путь, подвигается вперед быстрее, ибо нет ничего более плодовитого, чем ложный принцип». Стало быть, «нельзя утверждать никакой неправды, не присочинив для нее другой неправды» (Лессинг). И, невзирая на известное изречение Берни, что точно также, «как легко выдать детям сказку за правду, также трудно представить людям басню за правду», мы просим учитывать особенности националистического мифотворчества армянства.
Вот и приводим замечательное высказывание из книги «Как рассказывают историю детям в разных странах мира» известного французского историка Марка Ферро: «…Армения, много раз терпевшая поражения, охотно возвеличивает свою историю, придает ей светлый образ мученичества».
Мы также хотели бы напомнить замечательные слова великого Льва Гумилева: «…Этническая история — не беспредельный набор сведений «без начала и конца» (А.Блок), и не просто «дней минувших анекдоты» (Пушкин), а сложная цепочка причинно- следственных связей…». «На индивидуальном уровне ложь – это не только несимметричный стереотип поведения, но и способ воздействия на окружающую среду, этническую и ландшафтную. На популяционном уровне это уже массированная дезинформация в антисистемах, воздействующих на среду социальную и культурную». Эти знаменательные слова, прежде всего, как никакие другие подходят в качестве обращения к тем, если следовать Дж. и К.Маккарти в их книге «Тюрки и армяне» (1996), у кого «развившийся национализм… базировался на старых религиозных деяниях. Армяне, к примеру, расширили понятие «армянин», включив в него армян, обращенных в протестантизм, а также тех, кто принадлежал к армянской католической (унитарной) церкви. В отличие от типов национализма, существовавших в Европе, язык и культура не могли быть определяющими для того, что означает «армянское», так как много армян разделяли с тюрками и язык, и культуру».
Именно с тюрками, из которых лепит образ врага армянство, именно с тюрками, о которых тот же Л.Н.Гумилев писал: «в XI веке на различных наречиях тюркского языка разговаривали все народы – от лазоревых волн Мраморного моря и лесистых склонов Карпат до джунглей Бенгалии и Великой Китайской стены».
И последнее.
Задавались ли Вы вопросом – почему армянство, невзирая на открытые предложения об изучении истории так называемого армянского геноцида, не согласно на версификацию располагаемых у обеих сторон исторических сведений? Что мешает открыть архивы, как и предлагает это сделать турецкое правительство, и сделать хранящиеся там материалы предметом научной дискуссии? И это не только предложение Турции. Дать адекватную оценку происшедшим событиям, создав доступ к архивам, — с этим еще в мае 1985 года выступила группа из 69 ведущих американских ученых в ответ на попытки Конгресса США законодательно осудить так называемый геноцид армян. Ученые мужи справедливо полагали, что «до тех пор, пока данные архивов не станут доступными, история Османской империи за период 1915-1922 гг. не может быть адекватно отражена». Несомненно, что при этом и армянам необходимо будет открыть доступ в Матенадаран – главное хранилище историко-архивных и других сведений. Именно Матенадаран, который недавно стал предметом переполоха в Национальной Академии Наук Армении в связи с заключением договора между этим хранилищем и Университетом штата Миннесота. Причина беспокойства армянских академиков едва ли не банальна. Оказывается, что американские ученые, получившие доступ к копиям древних рукописей, как принято в ученых кругах, станут открыто обсуждать содержание древних рукописей, упаси боже, если они передадут их во «вражеские руки». Стало быть, древние манускрипты должны рассматриваться… в призме национальной безопасности Армении, и потому пользоваться грифом «секретно». Не удивляйтесь, уважаемые читатели, изложенному выше. Все это, наверное, могло бы занять достойное место среди армянских абсурдов, но поскольку речь идет о Матенадаране с хранящимися здесь и присвоенными образцами азербайджанского и турецкого культурного наследия, то понять тревогу ученых соседей вполне возможно. Тем более, что ссылки на подобные древние рукописи едва ли не главный аргумент в армянских исторических претензиях на чужие земли. В последнем случае, если ссылаются на то, чего нет в древних рукописях, либо утаивают то, что есть в них, то, действительно, матенадарановские рукописи становятся весьма опасными для фальсификаторов истории и присвоителей чужой интеллектуальной собственности. Вот, наверное, потому они и должны быть скрыты от посторонних глаз, дабы притязания согласно армянской традиции присвоения чужих культурных традиций, вкупе с исторической фальшью о «Великой Армении» и претензиями на чужие земли, были бы всякий раз «обоснованно» подпитаны ссылками на древние рукописи.
По такому поводу древние римляне и говорили: «мое намерение дает имя моему действию». Вот и поэтому, армянские абсурды, чтобы прижиться, как мы неоднократно подчеркиваем, всегда имеют неизменных спутников – подлог и фальсификацию, лицемерие и хитрость, и они далеко не безвредны. Строились и строятся они, ущемляя интересы других, и, в первую очередь, турецкого и азербайджанского народов. Потому они и не могут оставаться без внимания, ведь «ложь стоит на одной ноге, а правда на двух».
О событиях, имевших место в Османской империи 1915-1922 гг., и, «выведенном» из них армянством, «армянском геноциде» очень подходят мысли Генриха Манна: «замысливший обман, не скажет правды». И поэтому, согласно Светонию — «не порицающие клеветников – поощряют их».

Камран ИМАНОВ
Из Предисловия к книге Г.Мархулиа, Ш. Нуриевой «Многострадальная Армения»: мифы и реальность, БАКУ – 2011