На обширном евразийском пространстве выделяются три региона, вызывающих тревогу мировой общественности: Балканы, Кавказ и Центральная Азия. У каждого из них есть свои особенности, однако для всех характерны аналогичные политические и социально-экономические изменения. Важнейшие из них: распад системы социализма и создание новых независимых стран; усиленное проникновение внешних геополитических сил, интересующихся местными энергоресурсами и геостратегическим потенциалом; вовлеченность в мировые политические и экономические процессы; поиски новых цивилизационных моделей своей государственности, сопровождаемые кровопролитными этническими и этнополитическими конфликтами.

Кавказ среди них выделяется тем, что он, являясь одним из самых неспокойных регионов не только постсоветского Юга, но и всего мира, обладает огромными запасами природных ресурсов и колоссальным человеческим потенциалом. Южный Кавказ, где расположены независимые государства Азербайджан, Армения и Грузия, в стратегическом плане — связующее звено между Россией, Турцией и Ираном, здесь пересекаются оси Север — Юг и Восток — Запад, сталкиваются интересы многих стран. Так, Россия объявляет его «зоной внешнеполитических приоритетов», Иран — «зоной государственной безопасности «, а США и партнеры — «зоной национальной безопасности». Кроме того, региону отводится стратегическая роль в восстановлении трансконтинентального торгового маршрута — Великого шелкового пути, который некогда соединял Дальний Восток, Центральную Азию, Европу и Ближний Восток. По территории Кавказа пройдут крупные нефте- и газопроводы для перекачки на мировой рынок энергоресурсов Каспийского бассейна.

В настоящее время на Кавказе не только сохраняются политические и военные конфликты, но возможно появление новых горячих точек противостояния. С конца 80-х годов начались территориальные, этнополитические конфликты в Нагорном Карабахе, Южной и Северной Осетии, Абхазии, Чечне. За каждым из них — миллионы несчастных, ни в чем не повинных людей, беженцы и вынужденные переселенцы (термин «вынужденные переселенцы», применяемый в данной работе, идентичен понятию «Internally Displaced Persons» (IDPs), принятому в международной практике), десятки тысяч человеческих жизней.

Причем если события в Абхазии, Осетии и Чечне относятся к внутригосударственным проблемам, то нагорно-карабахская проблема — конфликт межгосударственный, получивший название «армяно-азербайджанский, нагорно-карабахский»1. Он начался с депортации азербайджанцев с их исторической родины — нынешней территории Республики Армения — и ее вооруженной агрессии против Азербайджанской Республики с целью захвата территории.

Следует отметить, что началом вооруженной агрессии против Азербайджана стали антиконституционные действия сепаратистских групп в Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО) Азербайджана, поддерживаемые и подогреваемые противоречащими международному праву решениями органов власти Армении. Среди них достаточно отметить постановление Верховного Совета Армянской ССР от 1 декабря 1989 года «О воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха» и декларацию о суверенитете Армении от 23 августа 1990 года, согласно которой часть территории другого государства — НКАО признается «неотъемлемой частью Республики Армения». Эти решения парламента Армении были реализованы ее армией с широким привлечением вооруженных формирований наемников, резкой активизацией террористической деятельности армянских спецслужб и армянских террористических организаций против Азербайджанской Республики для насильственного отторжения части ее исторических территорий. Полномасштабные военные действия армянских вооруженных формирований начали разворачиваться в конце 1991-го — начале 1992 года, а с мая 1992 года боевые операции вышли за пределы бывшей автономной области и распространились на другие районы нашей республики2.

В 1994 году в Бишкеке при посредничестве России был подписан протокол о прекращении огня.

Массовые нарушения прав человека

Вооруженная агрессия Армении против Азербайджана сопровождалась массовыми и грубыми нарушениями прав человека, подпадающими под категорию преступления против человечества. Армения оккупировала и удерживает около 20% всей территории Азербайджана. Это не только Нагорный Карабах, но и другие территории, вчетверо превышающие его площадь. В результате агрессии и этнической чистки на территории самой Армении и на оккупированной части Азербайджана более одного миллиона человек стали беженцами и вынужденными переселенцами, уничтожены сотни исторических памятников, осквернены и разрушены могилы на азербайджанских кладбищах и здания мечетей, превращены в руины и разграблены более 900 населенных пунктов: дома мирных жителей общей площадью более 9 млн. кв. м, государственные предприятия и социальные объекты3.

В ходе этого конфликта вооруженными силами Армении при поддержке формирований наемников и армянских террористических групп убито более 20 тысяч, ранено и искалечено свыше 50 тысяч человек4, несколько тысяч пропали без вести, агрессоры без суда казнили и в массовом порядке истребляли гражданское население, захватывали военнопленных и заложников, которых использовали на принудительных работах. При этом захваченные люди подвергались бесчеловечному обращению, избиениям, пыткам и другим формам грубого нарушения прав человека, а раненым и больным не оказывали элементарной медицинской помощи. В настоящее время подавляющее большинство военнопленных и заложников Армения удерживает втайне от Международного комитета Красного Креста (МККК) и они считаются без вести пропавшими.

Одно из самых чудовищных преступлений против азербайджанского народа — зверское уничтожение сотен ни в чем не повинных жителей города Ходжалы в НКАО в ночь с 25 на 26 февраля 1992 года. Вот трагический итог этой ночи: 613 погибших, из которых 106 женщин и 83 ребенка, 487 инвалидов, 1 275 прошедших через ужасы армянского плена, 150 пропавших без вести5. Сам город стерт с лица земли.

Преступления против человечества продолжались на захваченных территориях и за пределами Нагорного Карабаха: жертвами массового террора стали тысячи мирных граждан Лачинского, Кельбаджарского, Агдамского, Физулинского, Джебраильского, Зангеланского и Кубатлинского районов Азербайджана.

Как известно, заложники и военнопленные подпадают под категорию лиц, находящихся под защитой международного гуманитарного права, которое запрещает применение к ним репрессивных методов насилия и требует должным образом обеспечивать их безопасность. К сожалению, по данным Государственной комиссии Азербайджанской Республики по делам военнопленных, заложников и пропавших без вести граждан, имеется множество фактов бесчеловечного обращения и изощренных видов насилия, физических страданий, убийства, телесных повреждений, нанесения увечий, медицинских опытов и пыток над жертвами войны из числа гражданского населения и военнопленных. Большинство заложников и военнопленных погибает насильственной смертью или умирает в результате невыносимых условий содержания в плену, а те, кто возвращаются, навсегда остаются калеками6.

Сегодня в Азербайджане сложилась тяжелая гуманитарная ситуация. Ежегодно сотни стариков, женщин и детей, оказавшихся в результате армянской агрессии без жилья и имущества, умирают в лагерях для беженцев от эпидемий. В этих лагерях, называемых «палаточными городками», подрастает новое поколение, которое должно будет обустраивать нашу страну. Возникает резонный вопрос: смогут ли люди, выросшие в нечеловеческих условиях, лишенные возможности получить достойное образование, не имеющие ни жилья, ни имущества, заниматься созидательным трудом и принести пользу обществу? Ведь у них формируется так называемая, «палаточная психология» и неизвестно, как они поведут себя, оказавшись в поисках лучшей доли в городах и других населенных пунктах, что вызывает серьезную тревогу и беспокойство.

Не менее важным является вопрос о трудоустройстве беженцев и вынужденных переселенцев. Несмотря на усилия азербайджанского правительства, он до сих пор не решен. Дело в том, что рано или поздно оккупированные территории Азербайджана будут освобождены и люди вернутся в свои дома. Если они сегодня не могут найти себе работу, ждут от международных и неправительственных, а также государственных организаций гуманитарную помощь, если у них формируется своего рода иждивенческая психология, то смогут ли они по возвращении в свои родные края заниматься социально полезным трудом?!

Другая, не менее острая проблема — взаимоотношения перемещенных лиц с местным населением в больших городах и других населенных пунктах, где они нашли временное пристанище. В частности, в Баку, Сумгаите и других городах перемещенные лица порой стихийно захватывают квартиры местных жителей. Беженцы и вынужденные переселенцы обостряют и без того напряженные социальные проблемы, ситуацию на рынках труда, поневоле тормозят развитие экономики, поскольку им выделяют значительную государственную дотацию. Среди местного населения они зачастую воспринимаются как конкуренты в сфере занятости, посягают на права местных жителей и тем самым вызывают новую волну нарушений прав человека в районах их временного размещения.

Политика этнической чистки и территориальных притязаний — главная угроза безопасности региона

Многие заблуждаются, считая, что нагорно-карабахский конфликт возник в 1988 году. По мнению автора этих строк, его начало было заложено, как «бомба замедленного действия», задолго до того — отсчет идет с подписания Гюлистанского и Туркманчайского договоров 1813 и 1828 годов. А причина возникновения не только этого, но и многих других конфликтов — военное, геополитическое, геостратегическое противостояние ряда государств. Трагические последствия подписания названных договоров — разделение азербайджанского народа и расчленение его исторических земель, включение в политическую повестку дня надуманного «армянского вопроса», а также изменение демографической ситуации на Южном Кавказе. Именно с того времени началось массовое заселение различных областей Южного Кавказа армянами, которые при поддержке царской России стали притеснять коренное азербайджанское население.

Трагический этап политики этнической чистки и уничтожения следов самого присутствия азербайджанцев в Армении начался в конце ноября 1988 года. При поддержке и с санкции официальных властей Армении со своих исторических земель на территории нынешнего армянского государства были депортированы последние 250 тысяч азербайджанцев. Массовое изгнание сопровождалось убийствами, пытками, нанесением увечий и т.д.

Следует отметить, что искажение и фальсификация исторических фактов, изменение исторических названий азербайджанских земель стали составной частью политики превращения Армении в мононациональное государство. Чтобы ввести в заблуждение мировую общественность и будущие поколения, вычеркнуть из истории факт проживания азербайджанцев на территории нынешней Армении на протяжении всего XX века, переименованы тысячи населенных пунктов, имевших азербайджанские названия, тысячи топонимов стерты с географических карт.

По предварительным оценкам, в течение XX века более 2 млн. азербайджанцев стали жертвами этнической чистки, уничтожены или изгнаны со своей исторической родины. Таким образом, все трагедии азербайджанского народа, происходившие в XIX—ХХ веках, сопровождаясь захватом земель, являлись различными этапами осознанной и планомерно осуществляемой армянами политики геноцида против азербайджанцев.

Итак, действия, совершенные против азербайджанского народа в XIX—ХХ веках со стороны армян, в соответствии с международными документами квалифицируются как геноцид7 и в соответствии с принципами международного права являются преступлением против человечества.

Позиция международных организаций

Официальные лица и политики Армении, ссылаясь на пункт 2 статьи 1 Устава ООН, вопреки всем нормам международного права, называют вооруженную агрессию против Азербайджана «национально-освободительным движением народа Нагорного Карабаха за право на самоопределение и национальную независимость». Говоря «народ Нагорного Карабаха», они подразумевают этнических армян, живущих на территории НКАО Азербайджана. В этой связи следует обратить внимание на то, что, во-первых, в Нагорном Карабахе до начала конфликта и насильственной депортации проживали более 50 тысяч этнических азербайджанцев и около 70 тысяч армян. Следовательно, с точки зрения международного права последних никак нельзя назвать «народом Нагорного Карабаха», они — армянская часть его населения или же в целом — национальное меньшинство в Азербайджанской Республике. Во-вторых, армянский народ самоопределился в рамках территории нынешней Республики Армения. В-третьих, правом на самоопределение пользуется все население территории, а не какая-либо его часть. В-четвертых, осуществление права народов на самоопределение и уважение этого права не должны использоваться как разрешение или поощрение любых действий, нарушающих или подрывающих, полностью или частично, территориальную целостность или политическое единство суверенных и независимых государств. В-пятых, при соблюдении принципа равноправия и самоопределения народов право выбора остается за всем народом и представляется легитимно избранным правительством, выражающим интересы всех жителей данной территории без какой-либо дискриминации8. И, наконец, принцип самоопределения не поощряет право на отделение, так как оно сопряжено с расчленением территории государства и подрывает его территориальную целостность. В соответствии с международными документами осуществление права на самоопределение требует соблюдения других основных международно-правовых принципов, главным образом, принципа территориальной целостности государства, и все эти принципы равны и взаимосвязаны9.

Необходимо отметить, что в своих резолюциях, принятых в 1993 году: 822 (30 апреля), 853 (29 июля), 874 (14 октября) и 884 (11 ноября) — Совет Безопасности ООН (СБ ООН), осудив нападение на мирных жителей и оккупацию территорий Азербайджана, подтвердил уважение принципов нерушимости границ и территориальной целостности Азербайджанской Республики. Кроме того, Совет Безопасности, указав на недопустимость применения силы для приобретения территории, потребовал немедленного прекращения военных действий и враждебных актов, а также немедленного, полного и безоговорочного вывода всех оккупационных сил из оккупированных районов Азербайджана. Однако, несмотря на требования СБ ООН, Армения, к сожалению, вопреки статье 25 Устава этой международной организации и норм международного права, продолжает удерживать оккупированные территории и наращивать на них свой военный потенциал.

Отметим, что в соответствии с Уставом ООН «Член Организации, систематически нарушающий принципы, содержащиеся в настоящем Уставе, может быть исключен из Организации Генеральной Ассамблеей по рекомендации Совета Безопасности»10 или же «…чтобы предотвратить ухудшение ситуации, Совет Безопасности уполномочивается… потребовать от заинтересованных сторон выполнения тех временных мер, которые он найдет необходимыми и желательными. …Совет Безопасности должным образом учитывает невыполнение этих временных мер»11. Возникает естественный вопрос: что стоит за словами «должным образом учитывает»? Объяснение этому дано в статьях 41 и 42 Устава. Эти меры в первую очередь сводятся к разрыву экономических и дипломатических отношений и включают в себя «полный или частичный перерыв экономических отношений, железнодорожных, морских, воздушных, почтовых, телеграфных, радио или других средств сообщения, а также разрыв дипломатических отношений». Если СБ ООН сочтет, что эти «меры могут оказаться недостаточными или уже оказались недостаточными», то он может предпринять более жесткие меры, то есть «действия воздушными, морскими или сухопутными силами, какие окажутся необходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности. Такие действия могут включать демонстрации, блокаду и другие операции воздушных, морских или сухопутных сил Членов Организации»12.

Несмотря на то что Армения и сегодня продолжает игнорировать положения Устава ООН и требования ее Совета Безопасности, в рамках своей компетенции по отношению к агрессору эта международная организация, к сожалению, не предприняла и не предпринимает никаких мер. Более того, ООН, при всей очевидности событий в Нагорном Карабахе, до настоящего времени так и не признала Армению государством-агрессором.

В марте 1992 года была образована Минская группа Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), и вопрос о решении нагорно-карабахского конфликта ООН передала под ее эгиду. На Будапештском (1994 г.), Лиссабонском (1996 г.) и Стамбульском (1999 г.) саммитах ОБСЕ обсудили ряд предложений по урегулированию этого конфликта политическими средствами.

За весь период своей деятельности Минская группа ОБСЕ представила сторонам три предложения13. Первое из них — «Всеобъемлющее соглашение по урегулированию нагорно-карабахского конфликта», известное под названием «пакетное» решение, выдвинуто в июле 1997 года и, по сути, состояло из двух соглашений14. Одно посвящено прекращению вооруженного конфликта, другое — определению статуса Нагорного Карабаха. Согласно этому предложению Азербайджан и Армения признавали территориальную целостность друг друга, а Нагорный Карабах формально объявлялся территориальным и государственным образованием в составе Азербайджана. Однако данное предложение имело ряд существенных недостатков. Во-первых, оно не основывалось на названных выше резолюциях СБ ООН и с правовой точки зрения не носило обязательного характера. Во-вторых, в нем не определены механизмы прекращения конфликта, а также конкретный временной период, тем самым его решение превращено в длительный процесс. В-третьих, в реальности статус Нагорного Карабаха противоречил концепции территориального и государственного образования в составе Азербайджана. Суверенитет и территориальная целостность Азербайджана сводились к тому, что Нагорный Карабах будет иметь собственные герб, гимн, флаг, принятую на референдуме конституцию, национальную гвардию и полицейские силы, статус свободной экономической зоны, право вступать в непосредственные внешние связи и открывать свои представительства за рубежом. Законы Азербайджана действовали бы в Нагорном Карабахе только в том случае, если бы они не противоречили местным законам, а силовые структуры Азербайджана не могли действовать на территории Нагорного Карабаха без согласия его властей.

Второе предложение Минской группы ОБСЕ «Соглашение о прекращении нагорно-карабахского вооруженного конфликта», известное также как «поэтапный» вариант, представлено в декабре 1997 года15. Его планировалось реализовать в два этапа. На первом предусматривался ряд военно-технических мероприятий: освобождение оккупированных Агдамского, Зангеланского, Физулинского, Джебраильского, Кельбаджарского и Губадлинского районов; отвод и передислокация вооруженных сил Армении на ее территорию, а так называемой «Армии Нагорного Карабаха» (АНК) — на территорию бывшей НКАО; размещение в «разделительной зоне», то есть в прилегающих к бывшей НКАО районах Азербайджана (за исключением Лачина), миротворческих сил ОБСЕ; возвращение вынужденных переселенцев из вышеназванных районов в свои родные края и нормализация деятельности основных коммуникаций в зоне конфликта. На втором этапе предполагалось, с одной стороны, определить на Минской конференции ОБСЕ статус Нагорного Карабаха в составе Азербайджанской Республики, а с другой — упорядочить ситуацию вокруг Лачинского, Шушинского и бывшего Шаумяновского районов. Второй этап также предусматривал определение точного механизма и конкретного интервала времени выполнения каждого пункта соглашения и применение санкций к сторонам, нарушившим эти принципы.

Несмотря на то что «поэтапный» вариант по сравнению с другими предложениями являлся более приемлемым, он имел и ряд принципиальных недостатков. Прежде всего, в нем не предусмотрены обязательства о взаимном признании территориальной целостности. Остается открытым вопрос о возвращении внутренних переселенцев из Лачина и бывшей НКАО. Кроме того, мир и безопасность на территории бывшей НКАО поддерживаются «карабахскими силовыми структурами». И наконец, из текста «поэтапного» варианта следует, что соглашение должно быть подписано не двумя, а тремя сторонами. А третья сторона — так называемая Нагорно-Карабахская Республика, а это означает, что «НКР» является стороной конфликта.

И, наконец, третье предложение, представленное в ноябре 1998 года, называлось «общее государство». Оно также носило пакетный характер. Согласно ему, Нагорный Карабах не входил в состав Азербайджана, а образовывал с ним не имеющий аналогов в международной практике «гибрид» — «общее государство» с взаимным делегированием полномочий, взаимным открытием представительств и т.д. Государственным языком Нагорного Карабаха объявлялся армянский, а азербайджанский имел статус «второго языка». Нагорный Карабах имел право на все остальные атрибуты независимого государства.

Вопреки современным международно-правовым нормам на практике это означало нарушение территориальной целостности и суверенитета Азербайджанской Республики и создание на ее территории фактически двух государств — Азербайджана и Нагорного Карабаха, на который Азербайджан не имел бы никаких прав. Естественно, азербайджанская сторона не могла принять такое предложение, она даже не имела морального права сделать его предметом обсуждения. Конечно, это предложение было расценено как провокация Минской группы ОБСЕ против Азербайджана.

В Заключительном Акте 1975 года указано, что «государства-участники будут уважать территориальную целостность каждого из государств-участников и в соответствии с этим они будут воздерживаться от любых действий, не совместимых с целями и принципами Устава Организации Объединенных Наций, против территориальной целостности, политической независимости или единства любого государства-участника и, в частности, от любых таких действий, представляющих собой применение силы или угрозы силой», а также «государства-участники будут, равным образом, воздерживаться от того, чтобы превращать территорию друг друга в объект военной оккупации или других прямых или косвенных мер применения силы в нарушение международного права или в объект приобретения с помощью таких мер или угрозы их осуществления»16. Армения грубо нарушила и продолжает нарушать эти и другие принципы международного права, тем самым она бросает вызов не только Азербайджану, но и всему международному сообществу, в том числе ООН, ОБСЕ и другим организациям. В этой ситуации вызывает недоумение и сожаление, что ОБСЕ, декларирующая «…никакая оккупация или приобретение такого рода не будет признаваться законной»17, вместо того чтобы потребовать от Еревана соблюдения норм международного права и освобождения оккупированных территорий Азербайджана, поочередно предложила Баку три капитулянтских варианта, продемонстрировав при этом неуважительное, пренебрежительное отношение к своим же принципам.

В январе 2001 года произошло событие, не имевшее к тому времени аналогов в международной практике. Впервые в истории Совета Европы в члены этой организации приняли государство-агрессор — Республику Армению, которая оккупировала 20% территории Азербайджана и продолжает по отношению к нему политику государственного терроризма. Беспрецедентность этого события и в том, что Азербайджанская Республика, подвергшаяся вооруженной агрессии, была принята в члены Совета Европы одновременно с государством-агрессором — Республикой Арменией.

Может быть, соблюдение прав человека в самой Армении — приоритет этого государства? Председатель Хельсинской ассоциации Армении, известный армянский правозащитник М. Даниэлян, в своем специальном заявлении отметил, что Армения не готова к вступлению в Совет Европы: «…если формирования национальной армии Армении располагаются, а следовательно, контролируют территорию другого государства, то это — оккупация. Другого слова пока нет. И, как гражданин Армении, я обязан первым говорить об этом»18. Анализируя ситуацию в области права человека в самой Армении, он сказал: «…возьмите Всеобщую декларацию прав человека — по всем тридцати статьям права человека в Армении нарушаются. …Самое главное — в Армении не действует Конституция. Она и не может действовать, так как гарант Конституции, президент Армении, не легитимен. На время «назначения» на этот пост, то есть последние 10 лет, он не являлся гражданином Армении. Судебная система в республике коррумпирована сверху донизу. Беспредел полиции достигает неимоверных размеров. В камере предварительного заключения решается дальнейшая судьба задержанного, именно там пишется приговор. Психологическому и физическому давлению подвергаются почти все, или даже все задержанные. Об армии говорить не стоит. По-моему, ситуация с правами человека в этой институции одинакова во всех республиках бывшего СССР — дедовщина, беспредел, смерть военнослужащих. Самое страшное, что все, что связано с армией, защищается страшным понятием — государственная тайна»19.

Как видно, Совет Европы, так же, как и ООН и ОБСЕ, в данном конкретном случае не соблюдает свои принципы, декларированные в Европейской конвенции по защите прав человека и основных свобод. И эти организации не всегда могут добиться от государств-участников выполнения требований международного права, порой механизмы реализации декларированных принципов не соответствуют современным условиям.

Несмотря на все эти коллизии, Азербайджан выступает за мирное решение конфликта при активном участии и посредничестве международных организаций, включая и Минскую группу ОБСЕ20.

Безопасность и сотрудничество

Сегодня наиболее серьезную угрозу безопасности Кавказа представляют неурегулированные конфликты, в результате которых нарушены права миллионов людей. Именно в смысле массового нарушения прав человека печальная «пальма первенства» (хотя такая квалификация, возможно, неуместна) сегодня на Кавказе принадлежит нагорно-карабахскому конфликту. По мнению многих политологов, без его разрешения на Южном Кавказе невозможно решить другие этнические конфликты, и они еще долго будут угрожать международному миру и безопасности в этом стратегически важном для многих стран регионе.

Мы должны понять, что нынешние системы безопасности и военно-политические союзы, которые складывались десятилетиями, в обязательном порядке так или иначе затрагивают Кавказ, в частности Азербайджан. Следует отметить, что еще в бытность СССР, между Советским Союзом и США был заключен ряд договоров по ограничению и нераспространению ядерных и стратегических вооружений, по противоракетной обороне и т.д. Так, система противоракетной обороны (ПРО) регулируется соглашением между СССР (ввиду того, что Россия является его правопреемником, читай: Российская Федерация) и США от 1973 года и Договором о сокращении стратегических вооружений от 31 июля 1991 года (Договор СНВ-1). НАТО и Организация Варшавского Договора (ОВД) 19 ноября 1990 года заключили в Париже Соглашение об обычных вооруженных силах в Европе (Соглашение ОВСЕ), согласно которому предполагалось резкое сокращение наступательных видов обычных вооружений и уменьшение уровня вооруженного противостояния этих военно-политических блоков.

В начале 90-х годов в результате распада СССР бывшие советские республики обрели независимость. Распался и военно-политический союз социалистических стран — Организация Варшавского Договора. Более того, некоторые ее участники стали членами НАТО, то есть в одной из сторон произошли серьезные качественные изменения, которые, в свою очередь, привели к некоторым качественным и количественным изменениям в рамках другой стороны. По этой причине ограничения, которые предусматривались вышеупомянутыми документами, в частности Соглашением об обычных вооруженных силах в Европе, не обеспечивают безопасность государств Южного Кавказа. Дело в том, что согласно этим соглашениям независимые государства Южного Кавказа — зона ответственности России. Более того, в рамках Соглашения ОВСЕ в этом регионе возможны временные развертывания и других элементов, которые не отвечают национальным интересам целого ряда государств, в том числе Азербайджана и Грузии. К тому же в рамках этого соглашения невозможно регулировать межнациональные конфликты в регионе, в том числе нагорно-карабахский. Таким образом, Соглашение ОБСЕ, по сути дела, не стало зонтиком, способным обеспечивать безопасность на Южном Кавказе21.

В настоящее время создан другой военно-политический союз — Договор о коллективной безопасности в рамках СНГ. Однако Азербайджан и Грузия, в отличие от Армении, не являются его участниками. Поэтому сегодня можно с уверенностью утверждать, что и этот договор не в состоянии обеспечить безопасность в регионе.

Таким образом, действующие на сегодня системы безопасности не охватывают Южный Кавказ и не соответствуют национальным интересам его стран, по крайней мере Азербайджана и Грузии.

Следует отметить, что Россия, исходя из своих внешнеполитических приоритетов, стремится сохранить свое военное присутствие на Южном Кавказе. Она подписала с Арменией Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, согласно которому подписавшие его страны объявлялись стратегическими партнерами и обязались оказывать друг другу военную помощь в случае вооруженной агрессии со стороны третьего государства. Сегодня в Армении, на военных базах в Гюмри (бывший Ленинакан) и в Ереване, дислоцировано более 20 тысяч российских военнослужащих, создана совместная система ПВО, оснащенная ракетными комплексами С-300, формируют коалиционные силы безопасности22.

Кроме того, в 1994—1996 годах Россия незаконным путем поставила в Армению вооружение и военную технику на сумму, превышающую один млрд. долларов. Эти поставки осуществлялись по Волге, через Каспийское море и Иран. Российские официальные лица сначала отрицали этот факт. Но все же, согласно некоторым источникам, по данному факту возбуждено уголовное дело и оно находится на стадии расследования в Военной прокуратуре РФ. По мнению автора, это оружие предназначалось для действий против Азербайджана и должно было стать средством давления на переговорах, а в случае возобновления военного конфликта — использоваться и против мирного населения.

С другой стороны, по сообщениям некоторых информационных агентств, Армения подписала соглашение о военном сотрудничестве с радикальными режимами Ближнего Востока, в частности с Сирией и Ливаном. Основа этого сотрудничества — неприязнь этих режимов к Турции, в чем интересы обеих сторон совпадают.

Некоторые аналитики склонны считать, что наличие военных объектов России в Армении и наращивание военного потенциала этой республики не направлено против Азербайджана. В таком случае против кого же они будут задействованы при удобной для Армении ситуации? Факт остается фактом: Ереван готовится к войне.

Отметим, что военные базы есть и в Грузии, там же развернуты российские пограничные подразделения по охране внешних границ СНГ. В ноябре 1999 года на саммите ОБСЕ в Стамбуле подписано российско-грузинское соглашение, ставшее официальным приложением к Соглашению ОВСЕ, согласно которому часть военных баз России в Грузии должны были быть ликвидированы. Несмотря на то что часть военной техники уже вывезена из этой республики (кстати, частично в Армению), по утверждению российской стороны, этот процесс «по техническим причинам» затягивается.

Азербайджан — единственное на Южном Кавказе государство, на территории которого нет военных баз других стран. На севере республики сохранилась лишь введенная в строй еще в середине 80-х годов, то есть в советское время, Габалинская РЛС — часть стратегической системы предупреждения о ракетном нападении, прикрывавшая южный фланг стратегической обороны СССР.

Военно-политический союз Армении с Россией приводит к милитаризации региона и вынуждает Азербайджан и Грузию для создания альтернативных альянсов искать партнеров за его пределами. Азербайджан и Грузия, опираясь в своей региональной политике на поддержку Турции, считают, что невозможно обеспечить стабильность и безопасность на Южном Кавказе без окончательного урегулирования нагорно-карабахского и грузино-абхазского конфликтов.

На наш взгляд, с учетом сложившихся реалий и стратегической значимости Южного Кавказа, все государства региона и мира, в первую очередь Россия и США, объявившие Кавказ зоной своих национальных интересов, а также все международные организации, в том числе ООН и ОБСЕ не должны допустить, чтобы Южный Кавказ стал территорией гонки вооружений, его следует объявить демилитаризованной зоной и найти компромиссный вариант геостратегического сотрудничества в этом регионе.

Как известно, безопасность — достаточно сложное понятие и сводится не только к военно-политической сфере. Оно включает в себя экономические, социальные, психологические, информационно-идеологические и другие невоенные аспекты, в том числе и человеческое измерение. При этом различные составляющие безопасности необходимо рассматривать в их взаимосвязи и взаимозависимости.

Отношения взаимной безопасности следует строить на сотрудничестве. И ни одно государство не должно укреплять свою безопасность за счет безопасности других стран; безопасность на основе сотрудничества предполагает и требует подлинного партнерства. Таким образом, при урегулировании конфликтов, в том числе нагорно-карабахского, особую роль должны сыграть официальная дипломатия, то есть мирные переговоры, основанные на принципах международно-правовых норм и направленные на обеспечение долгосрочного и стабильного мира в регионе.

Сознавая всю сложность ситуации вокруг конфликтов, но не имея готовых рецептов и проверенных методов для их разрешения, некоторые политические круги предлагают и другие пути регулирования отношений.

Один из предлагаемых методов — переговоры с лидерами «НКР» в качестве третьей стороны конфликта — основан на существующих в мировой практике прямых переговорах официальных лиц некоторых стран с руководителями террористических групп сепаратистского толка (например, Великобритания — Ирландская республиканская армия, при нейтралитете Ирландской Республики). Но, в отличие от сложившейся в других странах ситуации, «НКР» не может считаться полноправной стороной конфликта, поскольку она в конечном счете ничего не решает и в данном случае речь идет о полномасштабной агрессии Армении против Азербайджана.

Другие отдают предпочтение народной или неофициальной дипломатии, налаживанию контактов между отдельными представителями общественных организаций, бывшими политиками и дипломатами, социально-профессиональными группами: журналистами, учеными и т.д. По линии неправительственных структур создаются общественные объединения для реализации совместных проектов. При этом надеются, что сближение конфликтующих обществ на уровне человеческих отношений, новые личные контакты и сотрудничество между отдельными гражданами этих стран будут способствовать мирному процессу. Конечно, в живом общении и обмене мнениями есть положительные моменты, такие встречи помогают изменить стереотипы, сложившиеся на основе искаженной информации о противоположной стороне, а также найти общие интересы и точки соприкосновения. Однако эти мероприятия затрагивают лишь индивидуальный уровень, носят избирательный характер, не затрагивают интересы всего общества, не приводят к подписанию каких-либо соглашений, а неразрешенность конфликта все равно разведет людей по обе стороны фронта. Итак, сотрудничество на уровне неофициальной дипломатии не может заменить политические и дипломатические усилия, направленные на мирное урегулирование, оно может создать лишь благоприятный фон. Именно поэтому, не умаляя относительной пользы такой деятельности, неофициальную дипломатию целесообразно рассматривать вместе с другими, более существенными мероприятиями, без которых ценность индивидуальных контактов относительна и, как следует ожидать, эффективность неофициальной дипломатии равна нулю.

Помимо того имеются сторонники экономического сотрудничества конфликтующих сторон, способного развивать экономику государств и укреплять доверие между народами. Этот подход особо подогревается армянской стороной и поддерживается некоторыми политиками. При этом Ереван выступает за сохранение сложившихся военно-политических реалий в регионе, то есть ратует за сохранение насильственных территориальных приобретений, что противоречит международным правовым принципам.

Заключение

На примере нагорно-карабахского конфликта мы рассмотрели некоторые аспекты проблемы стабильности и безопасности на Южном Кавказе. На наш взгляд, без решения этого конфликта в регионе не будет ни мира, ни стабильности, ни экономического развития. И все же мы верим в победу здравого смысла и надеемся, что в скором будущем этот и другие конфликты найдут свое справедливое решение и Кавказ превратится в экономически и социально развитый регион.

По мнению автора этих строк, свою лепту в мирное разрешение ситуации в регионе могли бы внести следующие мероприятия. Во-первых, немедленное освобождение захваченных территорий; возвращение беженцев и вынужденных переселенцев в родные края; отказ от политики этнических чисток и территориальных притязаний. Во-вторых, превращение региона в демилитаризованную зону, отказ от размещения здесь военных баз других государств и блоков. В-третьих, создание автономии для этнических азербайджанцев на территории Армении и для этнических армян и азербайджанцев, проживавших на территории Азербайджана (в НКАО) в границах, существовавших до 1988 года, то есть до начала конфликта. В-четвертых, соблюдение всех требований международного права, которые основываются на принципах суверенного права государств, признания неделимости и целостности их территорий, а также отказе от угрозы силой или ее применения против территориальной неприкосновенности других стран. И наконец, в-пятых, соблюдение положений международно-правовых доктрин, регулирующих защиту прав человека и основных свобод, которые требуют от государств принять на себя односторонние обязательства по обеспечению защиты прав человека в отношении всех лиц, находящихся под их юрисдикцией.

Хотелось бы верить, что выполнение этих условий приведет к стабильному и долгосрочному миру. Пока что конфликт, можно сказать, заморожен, азербайджанский и армянский народы находятся в ожидании, а состояние «ни мира, ни войны» продолжается…

1 Речь Президента Азербайджанской Республики Гейдара Алиева на заседании Милли Меджлиса 23 февраля // Бакинский рабочий, 24 февраля 2001, № 39 (23969).

2 См.: «Human Rights Questions». Letter dated 25 October 1996 from the Permanent Representative of Azerbaijan to the United Nations addressed to the Secretary-General [http://www.un.org/documents/ga/docs/51/c3/ac351-9.htm].

3 Там же.

4 См.: Нуриев Э. Ни мира, ни войны: геополитическая игра на Кавказе продолжается! // Центральная Азия и Кавказ, 2000, № 6 (12).

5 Данные Государственной Комиссии Азербайджанской Республики по делам военнопленных, заложников и лиц, пропавших без вести [http://www.human.gov.az].

6 См.: «Human Rights Questions…»

7 См.: Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказания за него. Принята 9 декабря 1948 года, вступила в силу 12 января 1951-го.

8 См.: Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций, 1970; Заключительный Акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, Хельсинки, 1975.

9 См.: Там же.

10 Устав ООН, ст. 6.

11 Там же, ст. 40.

12 Там же, ст. 42.

13 См.: Бакинский рабочий, 21 февраля 2001, № 36 (23966); Азербайджан, 21 февраля 2001, № 42 (2755).

14 Это предложение, несмотря на то что оно противоречило государственным и национальным интересам Азербайджанской Республики, азербайджанской стороной было принято, но армянская сторона выступила против. — Прим. авт.

15 Это предложение также было принято азербайджанской и отвергнуто армянской стороной. — Прим. авт.

16 Заключительный Акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, Хельсинки, 1 августа 1975 г. Раздел 1 (а) Декларация принципов, которыми государства-участники будут руководствоваться во взаимных отношениях; 1 (а) (IV). Территориальная целостность государств.

17 Там же.

18 Алиев Н. Микаэль Даниэлян: «Карабахский вопрос нужно решать без Минской группы» // Эхо, 1 марта 2001, № 24 (24).

19 См.: Там же.

20 См.: Исмаилова Х. «Азербайджан от услуг Минской группы не откажется», — заявил глава МИД Азербайджана Вилаят Гулиев // Эхо, 20 июня 2001, № 95 (95).

21 См.: Зульфугаров Т. Азербайджан и системы его безопасности // Эхо, 7 февраля 2001, № 8 (8).

22 См.: Малышева Д. Проблемы безопасности на Кавказе // Центральная Азия и Кавказ, 2001, № 1 (13). С. 49.

Рамиз Севдималиев, ученый секретарь Института по правам человека Национальной академии наук (Баку, Азербайджан)

«Центральная Азия и Кавказ» №1 (19) 2002 г