Доклад «Определение политического заключенного» Штрассера был включен в повестку осенней сессии, которая должна была состояться 1-5 октября 2012 года.

К проекту доклада 2 октября, во второй половине дня были предложены две поправки. Среди подписавших предложения о поправках были представители всех политических групп, представленных в ПАСЕ. В первой поправке предлагалось фактическое признание того, что Ассамблеей до сих пор, как заявляло большинство депутатов, не утверждены критерии понятия «политический заключенный». Вторая поправка касалась ссылки на исключительные полномочия Европейского суда по правам человека в отношении комментариев и применения каких-либо критериев.

На следующий день, 3 октября, состоялось заседание политических групп ПАСЕ. Члены Группы социалистов (СОЦ) после заседания, во время бесед в коридорах и кафе с волнением и удивлением говорили, что руководитель Группы Андреас Гросс, открыто проявив в отношении коллег по партии неуважение на заседании и принуждая их вставать одного за другим, составил поименный список, требуя от них проголосовать за доклад Штрассера. Они отмечали, что в истории ПАСЕ еще не было подобного бесправия в отношении членов структуры.

Отмечу, что в практике ПАСЕ никогда не встречались случаи подобного «индикативного» (по указанию) голосования. Гросс подстрекал членов группы к этому «индикативному» голосованию против поправок, пригрозив в обратном случае исключением из Группы. В итоге он добился составления по Группе социалистов списка из 46 голосов.

Членам Группы, представлявшей Европейскую народную партию (ЕНП), на заседании было разрешено свободное голосование. На заседании председательствовал вице-президент Группы, испанский депутат. Выступая за принятие поправок, он подвергся мощному давлению голландских и немецких депутатов. На заседании ЕНП наблюдались невиданные доселе агрессивные сцены. Немецкие депутаты даже потребовали немедленной отставки вице-президента. Кроме того, к большому сожалению, через несколько часов Председатель Группы ЕНП, итальянский депутат Лука Волонте адресовал членам письмо, где выразил свое мнение о том, что он против поправок.

По словам некоторых членов, в Альянсе либералов и демократов в поддержку Европы (АЛДЕ) немецкий депутат Шустер обратился ко всем членам проголосовать против поправок. Большинство членов Группы согласилось проголосовать против поправок. Официальная позиция Группы по обеим поправкам была отрицательной.

В Группе консерваторов поправки преимущественно приветствовались, однако было отмечено, что голосование членов Группы будет свободным. Аналогичная ситуация была и в меньшей по числу членов Группе социалистов.

Что предприняли сразу после выдвижения предложения о двух поправках в доклад секретари Комиссии Држемчевски и Ширмер, а также сотрудники офиса Генерального Секретаря, которые должны были сохранять нейтралитет? Вечером 2 октября и в течение следующего дня они подходили в коридорах и буфете к членам ПАСЕ, и занимались, используя различные способы, целенаправленной лоббистской деятельностью, направленной на то, чтобы убедить их проголосовать против поправок и за доклад. Они торопливо пытались распространить среди депутатов наспех составленные различные заявления и обращения, в том числе фиктивные документы «Human Rights Watch» и «Amnesty International». Некоторые члены Группы социалистов заявляли, что руководитель этой Группы Гросс, докладчик Штрассер и немецкие депутаты, так же занимаясь при поддержке сотрудников Секретариата лоббистской деятельностью, призывали членов ПАСЕ из других Групп выступать и голосовать против выдвинутых поправок и за доклад.

По подстрекательству Штрассера руководитель и члены немецкой делегации открыто угрожали членам делегаций других стран, сталкивавшихся на тот период с экономическими трудностями, стремясь заставить их голосовать против выдвинутых поправок. Немецкие депутаты даже не стеснялись угрожать коллегам тем, что если те проголосуют за поправки, то они поднимут в Бундестаге вопрос о прекращении помощи их странам.

Наконец, 3 октября, во второй половине дня обе поправки к проекту доклада были вынесены в Комиссию по юридическим вопросам и правам человека на голосование. В ходе заседания руководитель Секретариата Држемчевски грубо нарушил существующие Правила процедуры. Выступив до вынесения поправок на голосование, он заявил, что, если Комиссия и примет эти поправки, то Президент ПАСЕ, воспользовавшись своими полномочиями, наложит на них вето.

После длительных и напряженных обсуждений с докладчиком Штрассером и многими выступившими немецкими депутатами первая поправка с двумя техническими корректировками была вынесена на голосование и принята Комиссией.

В ходе выступлений против второй поправки, которая в основном и была предметом обсуждений, протестов было гораздо больше. Несмотря на это, во время голосования за нее было отдано 30 голосов, против – 28 голосов. С одной стороны, принятие этой поправки было торжеством объективности, а с другой стороны, это стало для ПАСЕ настоящим сюрпризом. Конечно же, Штрассер, немецкие депутаты и их союзники в Секретариате были крайне разочарованы результатом голосования.

После заседания Комиссии ряд членов отмечал, что количество голосов, поданных за поправки, составляло на самом деле 34, а не 30. Однако Секретариат предпринял попытку солгать в пользу докладчика и сфальсифицировать результат. Несмотря на это, голосовавших за поправки оказалось гораздо больше, и итоговый результат сфальсифицировать не удалось. Поскольку на голосование в Комиссии были отведены 30 минут, возможности вести антиазербайджанскую пропаганду не представилось. В результате члены Комиссии проголосовали за объективность и справедливость.

По окончании заседания Комиссии по юридическим вопросам и правам человека был объявлен двухчасовой перерыв, после которого должно было начаться пленарное заседание Ассамблеи. Во время этого двухчасового перерыва выступавшие против поправок руководитель Группы социалистов, члены немецкой делегации, секретари Комиссии по юридическим вопросам и правам человека Држемчевски и Ширмер проводили мощную лоббистскую деятельность для того, чтобы повлиять на результат голосования на пленарном заседании. Подходя к членам делегаций южноевропейских стран, они требовали их изменить позицию по вопросу, заявляя, что в противном случае серьезно воспрепятствуют любой возможной помощи Германии этим странам в решении экономического и финансового кризиса.

Всем было ясно, что Германия и не скрывает, что действует как единственная, кто реально управляет Европой, угрожая депутатам тем, что проинформирует Министерство иностранных дел, и в их отношении будут применены личные и общие санкции, а также предъявляя любые требования другим странам. Демонстрируемое немецкими депутатами при поддержке депутатов из стран Балтии и Скандинавии властное поведение повергло в недоумение всех, кто это наблюдал.

На общих обсуждениях в числе остальных выступили и многие армяне, которые не имели возможности выступить в Комиссии. Армяне, попытавшись серьезно выступить против этих двух поправок, выразить свою поддержку немцам, а также повлиять на всю Ассамблею, получили возможность нападок в очень эмоциональной и оскорбительной форме на Азербайджан.

На пленарном заседании выступили представители политических групп: это были лица, заранее назначенные и подготовленные руководителями групп. И в частности, особенно ясно ощущалась подготовленная заранее предвзятая позиция против Азербайджана Группы социалистов и либералов.

Несмотря на это, некоторые депутаты отважно защищали поправки. Однако каждый раз после положительных выступлений эти малочисленные депутаты немедленно и открыто подвергались тяжелым нападкам и оскорблениям, в частности социалистов из Германии, стран Балтии и Скандинавии.

В ходе продолжавшегося в течение двух часов пленарного заседания были проведены обсуждения в связи с критериями политических заключенных, и продемонстрирована предвзятая и враждебная позиция в отношении Азербайджана. Основными участниками этих позорных сцен были немецкие депутаты, представители Группы социалистов и либералов.

Правда, многие из выступивших на пленарном заседании депутатов приводили множество примеров, ссылаясь на конкретные факты, и указывали, что предлагаемые критерии устарели и не годятся для применения. Они также отмечали, что поправки, предлагаемые к Пункту 3 доклада, предусматривают справедливое, правовое решение вопроса, то есть решение в рамках существующих полномочий, предусмотренных Европейский конвенцией.

Однако Штрассер, Шустер и другие члены Группы социалистов и либералов, настойчиво обращаясь к участникам пленарного заседания, в истеричной форме заявляли о своих опасениях в том, что в случае принятия поправки к Пункту 3, в январе не будет принят доклад против Азербайджана. Штрассер открыто заявлял: «Поймите меня правильно, если поправка будет принята, в январе мой доклад против Азербайджана принят не будет». Выступления этих армянофилов, подвергшихся давлению Гросса социалистов и либералов серьезно повлияли на позиции участников, но даже после таких политических игр голосование завершилось с итогом 89/89.

Оказывая давление на коллег, руководство Альянса либералов и демократов в поддержку Европы (АЛДЕ) продемонстрировало предвзятую позицию относительно деятельности Азербайджана в Совете Европы, и в выражениях, неподобающих престижу этой организации, выдвигало обвинения против нашей страны.

В свою очередь, члены азербайджанской делегации, демонстрируя выдержку, не поддавались на провокации и не сказали ни слова даже во время обсуждений этого доклада Штрассера.

Первая поправка к докладу была принята с двумя техническими корректировками. Итоги голосования по второй поправке были следующими: 89/89, и пять человек не проголосовали. Для принятия поправки не хватило одного голоса.

К сожалению, таково правило и ничего не поделаешь. И, к сожалению, Президент, являвшийся также руководителем Группы консерваторов, не был вправе участвовать в голосовании на заседании, так как председательствовал на нем. А ведь его голос мог изменить результат голосования в пользу принятия поправки.

Некоторые депутаты-«старожилы» заявляли, что еще не видели в Совете Европы такого распределения голосов и столь большого расхождения во мнениях!

Последнее голосование было связано с итоговым принятием доклада. Большинство членов ПАСЕ не придало значения общему голосованию, проведенному после того, как не были приняты поправки к Пункту 3.

Внимание привлекал тот момент, что хотя с теоретической точки зрения доклад касался всех государств-членов Совета Европы, все выступления в связи с вопросом политических заключенных были направлены против Азербайджана. Во многих случаях в этих общих обсуждениях Азербайджан в связи с вопросом политических заключенных подвергался с разных сторон резким нападкам. Все это оказало влияние на итоги голосования.

Призыв немцев и их сторонников был очень эмоциональным. Они выступили на дебатах с призывом в очень драматичной форме, что однозначно повлияло на итоги голосования. Обсуждения по правовому вопросу завершились криками и личными оскорблениями. Многие удивлялись тому, что, несмотря на открытые и резкие выступления против поправок, голосование по второй поправке завершилось с результатом 89/89.

Несомненно, эти обсуждения и голосование после такого политического триллера, который можно было наблюдать до этого в Страсбурге в очень редких случаях, действительно подорвало доверие к ПАСЕ и выявили глубокий раскол в Ассамблее по данному вопросу.

Всем стало очевидно, что Штрассер сосредоточился лишь на нападках на Азербайджан, и в действительности обсуждения по критериям его никогда не интересовали. Также еще большему числу депутатов стало ясно, что его будущий доклад по Азербайджану несет риск серьезного вмешательства в исключительные полномочия Европейского суда, и обсуждения показали очень большую вероятность этого.

Наконец, предложение Штрассера по Пункту 3 было с результатом 89/89 принято. У него или же ПАСЕ в целом не было никакого морального права гордиться этой «победой». Так, 50% (89 человек) депутатов, участвовавших в голосовании, не желало вмешательства Ассамблеи в исключительные полномочия Европейского суда в этом вопросе.

Считаю, что эта политическая «ничья» со «счетом» 89/89 стала пятном в истории такой авторитетной организации, как Совет Европы. Когда футбольные команды завершают игру «вничью», они и их болельщики покидают поле разочарованными. И даже если завершается «вничью» основная часть финального матча, игра продолжается до победы одной из команд. Приводя это сравнение, хочу сказать, что результаты футбольного матча влияют только на команды и их болельщиков, решения же Совета Европы играют решающую роль в судьбе всех людей, и поэтому важно, чтобы правила этой структуры были более совершенными.

Таким образом, эта «победа» в Совете Европы, завершившаяся лишь в результате спорных процедурных правил «ничьей» со «счетом» 89/89, нанесла тяжелый удар по авторитету этой структуры как стоящей на страже справедливости. Демократия словно умерла в тот день, когда решение в Страсбурге было принято с результатом голосования 89/89. Так, для того, чтобы добиться принятия решения с ничейным результатом (89/89):

– руководители Группы социалистов и либералов, проводя, во избежание демократических обсуждений, антиазербайджанскую лоббистскую деятельность, нарушили свои обязательства по нейтралитету;

– согласно данным, лидер социалистов швейцарский депутат Андреас Гросс, подстрекая членов политической группы на ее собраниях отвергнуть путем индикативного голосования поправки, угрожал им при этом исключением из группы и составлял номинативные списки;

– немецкая делегация, угрожая представителям некоторых стран, столкнувшихся с экономическими трудностями, лишением их решающей финансовой помощи, принудила этих представителей голосовать за доклад Штрассера. Голосование сопровождалось политическим шантажом и даже личными угрозами;

– заявив «Поймите меня правильно, если поправки будут приняты, то в январе мой доклад против Азербайджана принят не будет», Штрассер, вместо запланированных объективных обсуждений по критериям политических заключенных, которые могут быть применены для всех государств-членов, продемонстрировал организованную предвзятую и враждебную позицию против Азербайджана.

В условиях такой предвзятой антиазербайджанской истерии и был вследствие несовершенства Правил процедуры принят с правовой точки зрения доклад Штрассера «Определение политического заключенного». Однако это решение вошло в историю Совета Европы как позорное событие с исторической, нравственной и моральной точек зрения…

Весной-летом 2011 года 36 депутатов ПАСЕ преимущественно из западноевропейских стран представили в Бюро документ. В этом документе они требовали поручения подготовки документов об определении понятия «политический заключенный» и изучении вопроса, связанного с политическими заключенными, разным докладчикам. Наконец на заседании Комиссии по юридическим вопросам и правам человека, состоявшейся 5 октября 2011 года, вновь были проведены обсуждения по проблеме, связанной с политическими заключенными. Обсуждения были очень напряженными. На них выступили председатель Комиссии г-н Кристос Поргоридес, члены Комиссии – депутаты из Франции и Испании.

К.Поргоридес в своем выступлении подчеркнул готовность азербайджанского правительства к сотрудничеству с докладчиком по вопросу политических заключенных. В то же время он довел до внимания большое удивление и сожаление, с которыми правительство встретило выбор лишь Азербайджана среди 47 государств-членов в связи с вопросом политических заключенных. Поргоридес отметил, что выбор именно Азербайджана в связи с подготовкой доклада по политическим заключенным действительно проистекает из двойных стандартов и предвзятости. По этой причине он предложил назвать доклад не «Изучение вопроса политического заключенного в Азербайджане», а «Пересмотр вопросов политических заключенных». Предложение было вынесено на голосование, и при двух голосах «против», принято подавляющим большинством голосов. В результате голосования Комиссия приняла решение, чтобы проблема политического заключенного была исследована не только в Азербайджане, но и во всех государствах-членах Совета Европы.

На первый взгляд, в результате десятилетних напряженных усилий азербайджанского правительства и азербайджанской делегации справедливость была восстановлена. Так, название доклада было изменено и было принято решение об изучении вопроса политических заключенных во всех, без какой-либо дискриминации, 47 государствах-членах Совета Европы. Однако, несмотря на принятие такого решения, дискриминация в отношении Азербайджана по этому вопросу не была завершена. Так, Кристоф Штрассер настаивал на том, что в определении правовых критериев понятия «политический заключенный» необходимости нет и изучать проблему политических заключенных необходимо только в Азербайджане.

После принятого 5 октября 2011 года Комиссией по юридическим вопросам и правам человека ПАСЕ решения о переименовании доклада по политическим заключенным прошло несколько недель. В ноябре в результате усилий Штрассера Комитет по правам человека и гуманитарной помощи Бундестага Германии принял Декларацию по ситуации с правами человека в Азербайджане. Декларация носила открытый антиазербайджанский характер. В документе ставилось под сомнение выполнение обязательств, взятых Азербайджаном перед Советом Европы. Вдобавок, в ней указывалось, что решение, принятое Комиссией по юридическим вопросам и правам человека ПАСЕ об изменении названия доклада по изучению проблемы политических заключенных, было принято «в ответ на требование Баку». Указывая, что решение, поддержанное большинством членов Комиссией по юридическим вопросам и правам человека ПАСЕ, при одном голосе против, принято «в ответ на требование Баку», Комитет Бундестага поставил под сомнение компетентность Комиссии ПАСЕ и ее членов.

В декларации утверждалось, что Азербайджан отказался от сотрудничества с докладчиком ПАСЕ по политическим заключенным Кристофом Штрассером. В документе Бундестага говорилось о том, что «несмотря на то, что несколькими неделями ранее ограничение мандата в связи с политическими заключенными только лишь в Азербайджане было, по требованию Баку, устранено», Азербайджан «вновь не дал визу докладчику по политическим заключенным» и «вновь вынудил его отложить свой визит в страну». В декларации Комитет призывал ПАСЕ «незамедлительно предоставить докладчику Совета Европы по политическим заключенным в Азербайджане Кристофу Штрассеру разрешение попасть в страну и оказать ему всю необходимую поддержку по выполнению своего мандата», а также принять всесторонние меры для соблюдения Европейской конвенции по защите прав и основных свобод человека».

В номерах газеты «Азадлыг» от 28-29 октября 2011 года было опубликовано интервью Штрассера под заголовком «Штрассер угрожает правительству санкциями». В этом интервью он открыто продемонстрировал свою позицию. В интервью были выдвинуты серьезные обвинения не только против правительства Азербайджана, но также против членов Комиссии по юридическим вопросам и правам человека ПАСЕ и членов Бундестага Германии.

В своем интервью Штрассер выразил несогласие с принятым 5 октября 2011 года Комиссией по юридическим вопросам и правам человека решением о замене названия доклада и доводил до внимания, что это решение было принято без его участия. Свою позицию он объяснял так: «Моя позиция заключается в том, что я не согласен с этим компромиссом. Это не такое уж благоприятное решение. Решение об этом компромиссе было принято без моего участия. Поэтому я выражаю свой протест, отмечаю, что не согласен». Штрассер сказал, что он не доволен процессами, происходящими в ПАСЕ. Обвинив депутатов ПАСЕ в создании группировок, он добавил, что «в настоящее время предпринимаются попытки создания определенных группировок, что не является приятным моментом».

В связи с этим Штрассер заметил, что несмотря на то, что в названии доклада уже не фигурирует имя страны, речь вновь будет идти о политических заключенных в Азербайджане. Невзирая на то, что докладчик до сих пор не смог совершить визит в Азербайджан, в его списке отмечается 100 политических заключенных в нашей стране.

Своеобразная интерпретация докладчиком решения, принятого Комиссией по юридическим вопросам и правам человека, и его утверждения, без какого-либо изучения ситуации, о существовании в стране конкретного количества политических заключенных, еще раз подтверждало его предвзятую и необъективную с самого начала позицию в данном вопросе. Озвучивая угрозы в адрес правительства Азербайджана в своем интервью, Штрассер говорил, что «подготавливаемый доклад будет для азербайджанской стороны не таким уж положительным». Таким образом, открыто проявился тот факт, что как докладчик Штрассер, вопреки ожиданиям, не намерен быть нейтральным арбитром и осуществлять нейтральную миссию по изучению фактов.

Мало того, Штрассер добавил в интервью, что лоббистская деятельность азербайджанской власти и близких ей сил в Западной Европе затрудняют его работу. Он также утверждал, что текст документа, подготовленного депутатами из внутренней системы обмена в Бундестаге Германии, был украден. Следует отметить, что Штрассер не только обвинял депутатов Бундестага в совершении краж, к тому же говорил неправду. Так, обратившись 24 марта 2011 года к депутатам-социалистам Бундестага, Штрассер попросил их поддержать и подписать петицию против Азербайджана по вопросу политических заключенных. Сам он ее не подписал. Объясняя причину этого, он писал своим коллегам: «Будучи содокладчиком ПАСЕ, я не могу подписать ее по причине сохранения нейтралитета». Штрассер даже попросил членов Бундестага держать в тайне текст этого призыва и организацию соответствующей кампании. Как видно, он прекрасно знал, что нарушает нормы о беспристрастности докладчика ПАСЕ. Поэтому указанный документ, в противовес сказанному Штрассером в интервью газете «Азадлыг», не был резолюцией, подготовленной депутатами Бундестага. Как было написано в верхней части этого документа, эту политическую инициативу выдвинули не другие депутаты, а именно г-н Штрассер. Тем самым он намеренно нарушил нейтралитет.

В номерах газеты «Азадлыг» от 28-29 октября говорилось, что «европейский депутат (Штрассер) разоблачил игры азербайджанского правительства». Так, в опубликованном в этих номерах газеты интервью Штрассер открыто обвинял бывших депутатов из различных стран Европы, в том числе депутатов от Берлина, в коррупции, являющейся одной из форм проявления организованных преступных действий. Он утверждал, что «проводящие лоббистскую деятельность в пользу Азербайджана прилагают много попыток для дачи взяток членам Комиссии по юридическим вопросам и правам человека ПАСЕ». Осознавая, что он может говорить только от своего имени, Штрассер признается в интервью: «Относительно себя могу сказать, что азербайджанская сторона никогда не предлагала мне взятку».

Ясно, что подобное скандальное интервью, данное без каких-либо доказательств или даже их признаков, являлось обвинением, полной клеветой, не только против правительства Азербайджана, но и в целом ставило под сомнение объективность ПАСЕ и членов Комиссии по юридическим вопросам и правам человека. Эти претензии Штрассера создавали такое впечатление, будто все, кто объективно оценивают позицию Азербайджана, в том числе члены Комиссии, якобы получили от азербайджанской стороны взятку. Поэтому несомненно, что полностью необоснованные обвинения Штрассера были предвзятым и продуманным шагом, направленным против международного имиджа Азербайджана. Также не вызывало сомнений, что эти фальшивые обвинения были выдвинуты с целью нанесения ущерба по деловым интересам азербайджанской власти.

Для более ясного понимания общественности следует отметить, что Штрассер в своем интервью вновь угрожал правительству Азербайджана и заявлял, что «подготавливаемый доклад будет не в пользу Азербайджана». В целом факты, демонстрирующие в интервью Штрассера его предвзятую позицию против Азербайджана и необоснованные обвинения против нашей страны, имели более широкий охват.

Отмечу, что позднее в связи с интервью Кристофа Штрассера всплыли еще более серьезные и скандальные моменты. Так, на личном сайте Штрассера указывалось, что он никогда не давал интервью газете «Азадлыг». Отмечалось, что г-н Штрассер принимал участие в Берлине в конференции по случаю 20-летия государственной независимости Азербайджана, в ходе которой выступил в связи с данным ему со стороны ПАСЕ мандатом в связи с политическими заключенными. Сообщалось, что это выступление без его разрешения было опубликовано в форме интервью.

Однако главный редактор газеты «Азадлыг» Ганимат Захид, опровергнув указанное на сайте Штрассера, заявил в номере газеты от 15 ноября 2011 года, что «мнение, нашедшее отражение в газете, целиком и полностью принадлежит г-ну Штрассеру».

Кроме того, в номере газеты «Азадлыг» от 16 ноября 2011 года была опубликована статья «Давал ли Штрассер интервью «Азадлыг»?». Журналист Фикрет Гусейнли, подготовивший это полное скандальных и необъективных обвинений интервью Штрассера, прояснял в данной статье все моменты, связанные со сложившейся ситуацией. Он заявил, что отрицание г-ном Штрассером этого интервью безосновательно и не отражает истины. Сотрудник газеты «Азадлыг» Фикрет Гусейнли подчеркивал, что выступление г-на Штрассера на конференции, вопросы, заданные ему в связи с выступлением, и ответы на них, беседы с г-ном Штрассером после конференции, а также вопросы, заданные ему, и ответы на них записаны на диктофон, и доводил до внимания существование этих записей. Кроме того, журналист Фикрет Гусейнли заявил, что после подготовки интервью связался с бюро г-на Штрассера, и на запрос в связи с возможностью опубликования интервью получил ответ «нет никаких проблем, статья может быть опубликована».

Таким образом, в связи с опубликованным в номерах газеты «Азадлыг» от 28-29 октября 2011 года интервью под заголовком «Штрассер угрожает правительству санкциями» есть темные моменты. С одной стороны, Штрассер предъявлял Азербайджану предвзятые и необоснованные претензии; не посетив страну и без какой-либо миссии по изучению фактов, и наконец, без каких-либо обсуждений в Комиссию по юридическим вопросам и правам человека он представил от имени Совета Европы свою собственную, личную антиазербайджанскую позицию. Вдобавок, Штрассер утверждал, что не давал интервью газете «Азадлыг», и не имеет к этому отношения. С другой стороны, газета «Азадлыг» подчеркивала, что опубликованное мнение полностью принадлежит г-ну Штрассеру, и отмечала, что есть доказательства этого.

После этого важного решения Комиссии правительство Азербайджана приступило к работе по подготовке визита Штрассера в соответствии с его мандатом во второй половине ноября и определению его повестки. Однако в этот период в номерах газеты «Азадлыг» от 28-29 октября 2011 года было опубликовано вышеуказанное интервью Штрассера под заголовком «Штрассер угрожает правительству санкциями». В результате усилий Штрассера в Комитете по правам человека и гуманитарной помощи Бундестага Германии в ноябре 2011 года была принята Декларация по ситуации с правами человека в Азербайджане. Как видно, Штрассер объявил широкомасштабную «войну» против Азербайджана. В рамках этой «войны», принявшей характер кампании, безосновательно указывалось, что Азербайджан отказался от сотрудничества с докладчиком Штрассером по вопросу политзаключенных в Азербайджане, «не выдал ему новую визу» и «вновь вынудил его отложить свой визит в страну». Эта «война» уже начала приносить свои плоды. Некоторые органы печати публиковали не соответствующие действительности статьи о том, что Штрассера якобы не пускают в Азербайджан, и предоставляли общественности недостоверную и предвзятую информацию. Хотя Штрассер уже посещал Азербайджан в качестве наблюдателя на парламентских выборах 7 ноября 2010 года, и никаких проблем с визой у него не было.

Должно быть отмечено, что, несмотря на необъективную, предвзятую позицию Штрассера в отношении Азербайджана, делегация страны под руководством Самеда Сеидова, направив письмо руководству ПАСЕ, заявляла, что Азербайджан готов к обсуждению возможного официального визита Штрассера в страну в течение 2012 года с целью обсуждения вопроса предполагаемого существования политических заключенных. К сожалению, Штрассер, несмотря на свою осведомленность о письме, направленном руководству ПАСЕ, предоставлял европейским парламентариям и общественности далекую от реалий информацию, продолжая тем самым свою антиазербайджанскую деятельность.

Несомненно, в связи со сложившейся ситуацией возникал такой вопрос: может ли Штрассер как докладчик быть после вышеуказанных событий объективным и беспристрастным арбитром? Можно ли верить в то, что Штрассер продемонстрирует объективную позицию и конструктивно сотрудничать с ним на основе взаимного доверия?

Наконец, 26 января 2012 года Комиссия по юридическим вопросам и правам человека провела по инициативе Кристофа Штрассера слушания по теме «Пересмотр вопроса политических заключенных». Для участия в слушаниях в качестве экспертов Комиссия по инициативе Штрассера пригласила из Азербайджана руководителей трех НПО. В своих выступлениях руководители НПО указали на отсутствие до сих пор критериев понятия «политический заключенный», а также о том, что назначение докладчика по вопросу политических заключенных лишь по Азербайджану среди всех остальных государств-членов Совета Европы стало причиной справедливого недовольства правительства Азербайджана. Они довели до внимания членов Комиссии, что за тот период, пока Штрассер был докладчиком, он не наладил связей сотрудничества с действующими в Азербайджане НПО, и в результате вопрос зашел в тупик. Представитель НПО М.Сададдинов отметил, что также в течение двух лет г-н Штрассер не ответил ни на одно его письмо. Эксперты отметили, что для решения проблемы, в первую очередь, должны быть подготовлены критерии, которые могут быть отнесены ко всем государствам-членам, доклады должны быть подготовлены по всем государствам-членам Совета Европы, и ни для одного государства в этом вопросе не должно чиниться юридических, бюрократических и процедурных препятствий.

Эксперт от азербайджанского правительства в своем выступлении проанализировал меморандум, представленный Штрассером Комиссии 23 января 2012 года. Он довел до сведения членов Комиссии предвзятые мнения о том, что «по другим государствам-членам вопрос должен решаться в Комиссии по мониторингу, а по Азербайджану – в Комиссии по юридическим вопросам и правам человека», и обратился к ним с вопросом: по каким причинам в случае решения вопроса по другим государствам-членам, он решается в Комиссии по мониторингу, а по Азербайджану – в Комиссии по юридическим вопросам и правам человека? По каким причинам против Азербайджана допускается дискриминация? Почему в отношении Азербайджана нарушаются принципы равенства государств-членов и верховенства права, являющиеся фундаментальными принципами Совета Европы? Он отмечал, что как докладчик Штрассер не наладил в течение трех лет связей сотрудничества с азербайджанской властью и азербайджанской делегацией в ПАСЕ, ведущими правозащитными организациями в стране и оппозиционными партиями. Вместо этого Штрассер вел против Азербайджана кампанию. Он дал газете «Азадлыг» интервью, организовал слушания в Бундестаге, выдвигал против Азербайджана, а также сотрудничавших со страной европейских депутатов и депутатов Бундестага Германии необоснованные обвинения, а теперь утверждает, что ему для выполнения его миссии не выдают визу для визита в Азербайджан.

В ходе выступления было отмечено, что содокладчики Комиссии по мониторингу беспрепятственно посещают Азербайджан. Страна является членом многих международных организаций и выполняет свои обязательства. Поэтому утверждения Штрассера по поводу визы тоже не соответствуют действительности. В результате он утратил нейтралитет и доверие к себе.

Содокладчик Комиссии по мониторингу по Азербайджану, испанский сенатор Педро Аграмунт заявил, что через несколько дней он в сопровождении содокладчика из Мальты без всяких проблем с визами посетит Азербайджан. Он подчеркнул, что, так как осуществление любой миссии по изучению фактов по вопросу политических заключенных в Азербайджане является основным элементом его мандата, в связи с освобождением предполагаемых политических заключенных был достигнут ряд результатов. Он также выразил обеспокоенность по поводу двойственного характера мандата г-на Штрассера, что только приводит к путанице. Наконец, он сказал, что Комиссия обратилась к властям Азербайджана с просьбой освободить оставшихся семнадцать молодых людей, упомянутых «Amnesty International», и что этот вопрос в настоящее время находится в центре внимания Министерства юстиции.

Затем выступили члены Комиссии. В большинстве выступлений, за исключением речей двух немецких депутатов, на первый план выдвигались необходимость подготовки критериев понятия «политический заключенный», которые могли бы быть отнесены ко всем государствам-членам, важность разделения докладов об определении понятия «политический заключенный» и об изучении ситуации в связи с вопросом политических заключенных в государствах-членах. Отмечалось, что в связи с этим Совет Европы должен открыть новую страницу и начать рассмотрение данного вопроса с нуля, а также должны быть устранены случаи повторов между Комиссией по мониторингу и Комиссией по юридическим вопросам и правам человека.

Общие настроения, сформировавшиеся во время слушаний, заключались в том, что докладчик Комиссии по юридическим вопросам и правам человека должен направить свое внимание в стране, находящейся под мандатом Комиссии по мониторингу, не на миссию по расследованию фактов, а на «юридические» вопросы. От двойственности надо уходить. С другой стороны, существует срочная необходимость в правовом докладе о критериях и определении понятия, и в связи с этим нынешний доклад должен быть, как минимум, разделен. Наконец, любая дополнительная информация относительно предполагаемых политических заключенных должна предусматриваться для всех государств-членов без исключения и на регулярной основе.

Бывший Президент Парламентской Ассамблеи Мевлют Чавушоглу в качестве последнего выступающего подытожил обсуждения. Он сказал: «Полагаю, что мы в этом вопросе должны открыть новую страницу. По моему мнению, либо доклад должен быть разделен на две части, либо же докладчик должен подать в отставку».

После этого Председатель дал слово для заключительного ответа на вопросы г-ну Штрассеру. Однако, несмотря на удивление Председателя, настойчиво повторявшего «г-н Штрассер, у вас пропал голос?», тот не нашел что сказать.

В целом, слушания 26 января 2012 года, а также открытые протесты против предложений докладчика были важным шагом вперед. Так, впервые за три года в Комиссии по юридическим вопросам и правам человека прошли открытые обсуждения по этому важному вопросу и позиция Штрассера превратилась в объект резкой критики. Большинство членов Комиссии призвало отказаться от смехотворного подхода к проблеме, положить конец тому, что решение вопроса изучения ситуации с политическими заключенными в рамках миссий по расследованию фактов Комиссии по мониторингу относится лишь к одной стране, а также призвало Комиссию по юридическим вопросам и правам человека создать без какой-либо дискриминации правовые рамки, которые могут быть отнесены ко всем государствам-членам. В конце этого заседания недоверие к подходу г-на Штрассера в целом было таким, что ему даже было предложено отказаться от своего мандата. Однако к концу заседания, как заявил Председатель Комиссии Кристофер Чоп, у г-на Штрассера «пропал голос». Хотя в ходе обсуждений и прозвучало предложение о том, чтобы Штрассер подал в отставку, он не озвучил своей позиции по этому поводу, а затем продолжил свою деятельность в качестве докладчика.

Председатель Комиссии по юридическим вопросам и правам человека Кристофер Чоп направил руководителю азербайджанской делегации 6 февраля 2012 года письмо по поводу разрешения визита докладчика в Азербайджан для изучения фактов в связи с докладом «Пересмотр вопроса политических заключенных» в апреле 2012 года. Руководитель делегации подчеркивал в ответе, направленном Председателю Комиссии в начале марта, что Азербайджан, несомненно, готов сотрудничать с любым докладчиком по любому докладу в качестве обязательства, которое должно исполняться любым государством-членом. В ответе выражалась просьба «предоставить информацию о том, в каких рамках докладчик намерен реализовать этот визит, для лучшей подготовки визита, работы над повесткой и организацией встреч».

Направив Штрассеру письмо после проведенного в Париже 12 марта 2012 года заседания Комиссии по юридическим вопросам и правам человека, руководитель делегации Азербайджана в ПАСЕ Самед Сеидов подтвердил, «как и было обсуждено и обговорено на заседании», что Штрассер приглашен с визитом в Азербайджан «в первую неделю мая 2012 года с целью подготовки доклада «Пересмотр вопроса политических заключенных». Сеидов писал в своем письме: «В качестве обязательства, которое должно быть исполнено любым государством-членом, мы, конечно, готовы к сотрудничеству с вами по тому или иному докладу». Далее он довел до внимания, что Штрассеру, как и было обговорено в письме от 5 марта 2012 года, направленном Председателю Комиссии по юридическим вопросам и правам человека г-ну Кристоферу Чопу, будут созданы все условия для визита в Азербайджан и предоставлена виза. Однако позднее Штрассер под разными предлогами отказался от визита в Азербайджан.

На заседаниях Комиссии по юридическим вопросам и правам человека, состоявшихся в апреле и мае 2012 года, обсуждения продолжались. Несмотря на письменное обращение членов Комиссии, Председатель и Секретариат Комиссии не вынесли на голосование на заседании, прошедшем 24 апреля 2012 года, вопрос о разделении докладов. Вместо этого на голосование было вынесено абсурдное предложение о подготовке Штрассером доклада, не посещая Азербайджан, и члены Комиссии за него не проголосовали. Несмотря на это, Генеральный Секретарь ПАСЕ Войцех Савицкий, как бы ни было абсурдно, заявил, что Штрассер в любом случае должен будет подготовить доклад.

Конечно же, подобное развитие событий беспокоило не только Азербайджан, но и другие европейские страны. Поэтому с целью выхода из возникшей проблемной ситуации 10 мая 2012 года 28 членов Комиссии направили обращение Председателю Комиссии Кристоферу Чопу и в Секретариат. В своем обращении они доводили до внимания важность разделения на заседании, которое состоится 21 мая 2012 года, доклада «Пересмотр вопроса политических заключенных» на два независимых доклада – об определении понятия «политический заключенный» и об изучении ситуации с политическими заключенными. Они обратились с просьбой о том, чтобы этот вопрос был включен в повестку и вынесен на голосование.

Отмечу, что, согласно Правилам процедуры, когда поступают обращения при 1/3 и более голосов членов Комиссии, вопрос включается в повестку. Несмотря на достаточное количество голосов, Генеральный Секретарь ПАСЕ Войцех Савицкий, а также руководитель Секретариата Комитета Эндрю Држемчевски и заместитель руководителя Секретариата Гюнтер Ширмер постарались помешать включению вопроса в повестку. Однако, будучи вынуждены сделать это из-за большого количества голосов, они включили вопрос в повестку для голосования на заседании 21 мая.

В начале заседания Штрассер раздал всем участникам письма, где настоятельно рекомендовал не поддерживать предложение о разделении докладов. Он обещал всем участникам, что включит в свой «объединенный» доклад «раздел» о критериях и определении понятия, и в отдельном докладе необходимости нет. Во время обсуждений некоторые немецкие депутаты и другие участники взяли слово, чтобы поддержать Штрассера. Однако ряд депутатов Комиссии, выступив, призвал своих коллег продемонстрировать объективность, положить конец случаям дискриминации, и самое главное, поддержать обращения членов Комиссии о разделении докладов для достижения реальных продвижений в решении данного вопроса. Они настаивали на вынесении на голосование предложения о разделении докладов. Наконец, Председатель вынес на голосование предложение о разделении докладов. Голоса разделились следующим образом: 21 – «за» и 15 – «против». Таким образом, вследствие напряженной и длительной борьбы было принято решение о разделении докладов об определении политический заключенный и изучении ситуации по политическим заключенным.

Несомненно, что, согласно этому решению Комиссии, в Совете Европы, в первую очередь, должны были быть подготовлены критерии понятия «политический заключенный», которые могли быть отнесены ко всем государствам-членам, и на пленарном заседании должна была быть подготовлена резолюция. Только после этого в государствах-членах без какой-либо дискриминации могла быть изучена ситуация с предполагаемыми политическими заключенными. Поэтому решение Комиссии по юридическим вопросам и правам человека от 21 мая 2012 года расценивалось как открытие новой страницы в Совете Европы. После принятия этого решения появились надежды на то, что будет положен конец предвзятым, двойным стандартам против Азербайджана в условиях отсутствия критериев понятия «политический заключенный».

Однако реакция Штрассера, с нервозностью воспринявшего это решение, была странной: после поражения в голосовании он неожиданно заявил, что представит оба доклада в Комиссию – в течение четырех недель! – в июне. Большинство членов удивилось решению докладчика. Так, решение о подготовке и представлении в течение нескольких недель двух различных докладов по такой важной проблеме, которая была объектом обсуждений в ПАСЕ на протяжении пяти лет, выглядело несерьезным.

Должно быть подчеркнуто, что в связи с тем, что согласно Правилам процедуры, действие мандата Штрассера истекало до июньской сессии 2012 года, он должен был представить доклады до этого периода. Поэтому доклады Штрассера были включены в повестку заседания Комиссии по юридическим вопросам и правам человека, назначенного на 26 июня 2012 года.

С точки зрения демонстрации желания членов ПАСЕ определить понятие «политический заключенный», продемонстрировать объективный подход к ситуации в Азербайджане, и наконец, их готовности к открытому и прозрачному обсуждению по этому вопросу, заседание Комиссии по юридическим вопросам и правам человека, назначенное на 26 июня, представляло большую важность. На утреннем заседании в этот день был обсужден доклад «Определение политического заключенного». Это были очень резкие и эмоциональные обсуждения, в которых участвовали две примерно одинаково сильные соперничающие группы. Многие депутаты поддержали нас, выразив свою обеспокоенность соответствующими аргументами на фактах, в цифрах. Однако влиятельное антиазербайджанское лобби настаивало на том, чтобы все слепо слушали докладчика. Члены Группы социалистов получили открытый сигнал от руководителя этой группы германоязычного швейцарца Андреаса Гросса поддержать доклады, а также о том, что любая критика поставит политическое будущее каждого из членов группы под угрозу. Некоторые из них жаловались по поводу этого шантажа, однако побоялись озвучить это. Наряду с этим, несколько членов, пойдя, несомненно, на большой личный политический риск, и продемонстрировав политическую поддержку, защитили справедливый подход в противовес двойным стандартам, и выступили против доклада. По итогам голосования доклад был принят при 26 голосах «за» и 22 – «против». Принятие критериев с такой маленькой разницей в голосах показало существование серьезных разногласий в Совете Европы по этому важному вопросу. В целом, основные решения обычно принимались большинством голосов, но на этот раз было иначе. Это свидетельствовало о противоречивом характере критериев, предложенных докладчиком, и о трудностях с их применением в результате этого.

К сожалению, критерии, предложенные докладчиком в докладе «Определение политического заключенного», основывались на работе, проведенной в 2001 году учрежденной Генеральным Секретарем СЕ группой независимых экспертов, и повторяли предложенные ими критерии, носившие временный характер. Как было отмечено выше, независимые эксперты предложили критерии, подготовленные на основе «принципов Нергаарда», применявшихся в 1988-1989 гг. в Намибии и позднее бывших составной частью миссии национального примирения в Южно-Африканской Республике. В тот период в указанных странах царило противостояние на национальной, расовой почве. Ситуация же на пространстве Совета Европы, в том числе в Азербайджане, коренным образом отличалась, и по причине отсутствия раскола в обществе не было необходимости и в миссии национального примирения. Поэтому для европейских стран эти критерии абсолютно не подходили. В целом доклад Штрассера в связи с критериями был воспринят большинством депутатов в качестве очень поверхностного, поспешно подготовленного и не соответствующего текущим реалиям смехотворного документа. И даже неоднократно предлагалось исключение этого доклада из повестки обсуждений.

На заседании Комиссии по юридическим вопросам и правам человека от 26 июня 2012 года был обсужден также представленный Штрассером доклад «Наблюдение проблемы политических заключенных в Азербайджане». Одним из основных моментов, привлекающих внимание, было то, что в докладе по изучению ситуации с политическими заключенными в Азербайджане были применены еще не принятые критерии. Это было невиданным явлением. По несуществующим в правовой плоскости критериям были определены политические заключенные… Чтобы создать в общественном мнении впечатление, будто бы в Азербайджане незаконно арестовывают людей, докладчик даже включил в доклад список из 89 человек. Однако большинство людей из этого списка уже не находились под арестом. В списке были имена нескольких опасных экстремистов, озвучивавших открытые призывы к смене насильственными путями власти в Азербайджане.

Официальная поддержка докладчиком структуры, считающейся опорой демократических ценностей, лиц, хотевших свергнуть молодую демократию, была очень странным явлением. Кроме того, в докладе Штрассера в качестве политических заключенных были представлены лица, обвиняемые в таких тяжких преступлениях, как убийство, терроризм, похищение людей, разбой, использование наркотических средств и других опасных преступлениях. И лица, совершившие такие преступления, не считались политическими заключенными группой независимых экспертов, учрежденной в 2001 году Генеральным Секретарем СЕ. «Поскольку для таких лиц это может быть последним шансом на освобождение, я включил их имена в проект единого списка предполагаемых заключенных», – признавал Штрассер.

Было странным, что в докладе Штрассер по всем индивидуальным делам, большинство из которых ожидало своего решения в наших национальных судах или в Европейском суде в Страсбурге, делал личные заявления. Однако в цивилизованном мире, согласно общей практике, какое-либо вмешательство в судебный процесс неприемлемо. Ни одно государство-член Совета Европы не воспримет такой недемократический подход.

Большинство западноевропейских депутатов, видя предвзятую позицию Штрассера и то, что доклад действительно несправедлив, поддержали позицию Азербайджана, но это была трудная борьба. Обе стороны были очень эмоциональны в ходе обсуждений. В конце дня наблюдалась разница всего в несколько голосов (25-23), что было в Совете Европы исключительным явлением, потому что подобные доклады всегда принимались здесь с очень большим преимуществом голосов, и даже консенсусом.

В целом депутаты подвергались большому давлению в целях голосования ими за необъективный, несправедливый доклад, не предлагавший возможных путей решения. Трудно повергнуть эти предвзятые позиции некоторых лидеров, которые, зайдя так далеко, прибегли к шантажу своих коллег. Лица, детально ознакомившиеся с докладами и достаточно смелые для того, чтобы противостоять этому давлению, продемонстрировав здравый смысл и логику, поддержали нас. Часть поддержавших нас депутатов, в результате оказания на них давления, не приняла участия в голосовании на утреннем заседании, а некоторые – во второй части голосования на дневном заседании. Мы получили преимущество в ходе ряда голосований по последнему докладу. В это время некоторые депутаты, поддерживавшие Штрассера, и сотрудники Секретариата начали обзванивать других членов, не участвовавших в обсуждениях; сохранявшие нейтралитет депутаты в результате давления на них изменили свою позицию; лидер одной политической группы, оказав давление на депутатов-членов этой группы, поручил им поддержать доклад Штрассера. Произошла фальсификация результатов голосования со стороны Секретариата. Все эти факторы изменили ход голосования. Таким образом, многие из наших соперников, не участвуя в обсуждениях или же не будучи осведомленными о докладе, слепо следуя призыву своего политического лидера голосовать за доклад Штрассера, вошли в кабинет, где проходило заседание, лишь в момент голосования. Некоторые депутаты потом говорили нам, что наша позиция совершенно правильная, но если они не поддержат Штрассера, то будет поставлено под вопрос их политическое будущее.

Кроме того, должен отметить, что накануне обсуждений такие международные НПО, как «Amnesty International», «Human Rights Watch», «Freedom House», «Human Rights House Foundation», «Freedom Now» и «X index the voice of free expression», обратившись к членам Комиссии, призвали их поддержать доклад Штрассера. Несомненно, направление членам Комиссии накануне обсуждений подобного заявления, искажение реалий об Азербайджане было составной частью кампании, организованной против нашей страны. Это было формой политического давления на европейских депутатов. Подобное обращение было направлено 27 июня 2012 года вышеуказанными организациями и членам Комиссии по мониторингу.

Ясно, что решение, принятое Комиссией по юридическим вопросам и правам человека 26 июня 2012 года, не было хорошим образцом принятия демократического решения. Образец принятия этого решения был составной частью программы некоторых силовых центров по принижению авторитета относительно небольших государств-членов Совета Европы.

Наконец, должно быть отмечено, что в связи с вопросом политических заключенных в рамках Совета Европы в течение долгого периода шла борьба, что в определенном смысле напоминало борьбу за позиции. Если в январе и мае 2012 года преобладали силы, демонстрирующие объективную позицию и поддерживающие Азербайджан, то на июньской сессии преимущество вновь было на стороне Штрассера и поддерживавших его антиазербайджанских сил. Однако основной этап борьбы должен был прийтись на сессии в октябре 2012 года и январе 2013 года…

Силы, не заинтересованные в продолжительном конструктивном сотрудничестве между Азербайджаном и Советом Европы, периодически пытались внести так называемую «проблему политического заключенного в Азербайджане» в повестку Комиссии по юридическим вопросам и правам человека ПАСЕ. Наконец в результате усилий группы депутатов, занимавших необъективную, предвзятую позицию в отношении Азербайджана, и постоянно пытавшихся выискать серьезные проблемы, этот вопрос в 2008 году был вновь вынесен на повестку. Однако группа депутатов, представлявшая в основном страны Западной Европы, подписала и представила в Бюро документ, в котором было заявлено о невозможности определения политических заключенных в связи с отсутствием критериев. Документ был направлен в Бюро, Комиссию по юридическим вопросам и правам человека , а оттуда снова в Бюро, а затем вновь в Комиссию.

В Комиссии по юридическим вопросам и правам человека к этим документам всегда относились необъективно. Комиссия, сославшись на Резолюции 1272 (2002) и 1359 (2004), заявила о наличии критериев для определения политических заключенных. Как уже было отмечено выше, эти резолюции никаких критериев не содержали, поэтому ссылаться на них было категорически неправильно. Это была ложная информация.

Наконец в 2008 году Комиссия по юридическим вопросам и правам человека приняла во внимание то, что в международном праве не определено понятие «политический заключенный», оно не отражено в официальных документах Совета Европы, и в том числе не используется в практике Европейского суда по правам человека, и пришел к решению об отсутствии оснований для таких претензий, как «проблема политического заключенного в Азербайджане», и важности подготовки и принятия соответствующего документа и критериев по вопросу «политических заключенных», которые могут быть отнесены ко всем государствам-членам. С этой целью Бюро ПАСЕ приняло решение. Решение касалось подготовки в 2009 году в рамках Совета Европы критериев понятия «политический заключенный» и приостановления до принятия соответствующего документа по этому вопросу деятельности докладчиков, назначенных по странам в связи с проблемой политических заключенных.

К сожалению, в начале 2009 года надуманная проблема «политического заключенного» вновь появилась на повестке Комиссии по юридическим вопросам и правам человека. На заседании Комиссии 24 марта 2009 года, несмотря на указанное решение Бюро, было принято решение о назначении специального докладчика по проблеме политических заключенных в Азербайджане. Согласно решению Комитета, немецкий депутат Кристоф Штрассер был назначен специальным докладчиком по проблеме политических заключенных в Азербайджане. На заседании, состоявшемся 16 декабря 2009 года, Комиссия по юридическим вопросам и правам человека выдала Кристофу Штрассеру мандат также на разработку критериев понятия «политический заключенный». Вдобавок, было принято решение об объединении этих двух докладов. Тем самым судьба вопроса политических заключенных попала в зависимость от позиции одного из депутатов в рамках Совета Европы.

Таким образом, на основании решений Комиссии по юридическим вопросам и правам человека Кристофу Штрассеру как специальному докладчику были поручены два мандата: первый мандат – специальный докладчик по проблеме политических заключенных в Азербайджане; второй – подготовка критериев для определения понятия «политический заключенный». Иными словами, К.Штрассеру было поручено подготовить доклад о «политических заключенных» в Азербайджане на основе им же разработанных критериев. Это было начало качественно нового этапа в ПАСЕ в связи с проблемой политического заключенного – этапа, полного резких и необоснованных, предвзятых обвинений.

Не посещая Азербайджан, не ознакомившись с ситуацией в стране, Штрассер подготовил меморандум под названием «Наблюдение за проблемой политического заключенного и определение политического заключенного в Азербайджане» и представил его 17 июня 2010 года в Комиссию по юридическим вопросам и правам человека (AS/ Jur (2010) 28).

Меморандум состоял из четырех частей, включающих в себя 22 пункта, и приложения. В Пункте 1 (Введение) автор информировал о том, что его цель заключается в том, чтобы приступить к исполнению двух мандатов, по которым он был назначен докладчиком соответственно 24 марта и 16 декабря 2009 года. Он отмечал, что представит «заключение по длительной и болезненной истории проблемы политических заключенных в Азербайджане». Далее автор писал, что напомнит о «существовании приемлемого и известного понятия «политический заключенный», и планомерно построив на этом основании свою деятельность «в пользу предполагаемых политических заключенных в Азербайджане», завершит свой доклад. В своем меморандуме Штрассер упоминал о просьбе к Комиссии по поводу согласия об объединении двух мандатов и информировании об этом Бюро, а также относительно «подтверждения в очередной раз определения в форме, представленной экспертами, как основы для работы, которая должна была быть проведена по Азербайджану». Как видно, в Пункте 1 своего доклада Штрассер открыто назвал свои цели. Де-факто он раскрыл результаты доклада, которые хотел бы получить.

Иными словами, Штрассер подтверждал, что будет действовать на основе выражения, нашедшего отражение в Пункте 3 доклада независимых экспертов, о том, что «все зависит от функции, которую выполняет определение». Что можно сказать о сути этого выражения? Штрассер говорил, что подготовит на основе заранее обдуманных алгоритмов доклад, служащий определенным целям. Согласно алгоритму Штрассера, достижение конкретного результата, без учета каких-либо правовых норм и объективности, является обязательным. То есть, независимо от того, как будут меняться заданные параметры, окончательные результаты функции должны быть нижеследующими:

а. критерии, предложенные независимыми экспертами СЕ в связи с понятием «политический заключенный» понятны и приняты;

b. наличие в Азербайджане политических заключенных сомнений не вызывает;

c. оба мандата должны быть объединены.

Таким образом, при подготовке доклада Штрассер не использовал какую-либо творческую и оригинальную идею, выступил с предвзятой и необъективной позиции.

И действительно, в меморандуме отражены обсуждения, проведенные в рамках Совета Европы в связи с политическими заключенными в Азербайджане, принятые документы, а также ряд критических моментов, связанных с тем, что указанная проблема до сих пор не нашла в документах ПАСЕ своего решения. В Пункте 4 Штрассер напоминает, что со времени вступления Азербайджана в члены Совета Европы вопрос политических заключенных в Азербайджане рассматривался в ПАСЕ четырежды (в январе 2002 года, июне 2003 года, январе 2004 года и июне 2005 года), и доводит до внимания, что в принятой в связи с этим вопросом Резолюции 1457 (2005) «Ассамблея вновь решительно подтверждает свою принципиальную позицию, которая предполагает, что находящиеся под стражей лица, признанные политическими заключенными, должны быть освобождены». Он также отмечает, что, «в отношении трех лиц, признанных независимыми экспертами политическими заключенными, о том, что с учетом насильственного характера приписываемых им преступлений и иных обстоятельств их дел не следует настаивать на внесудебном освобождении этих лиц. Ассамблея также принимает к сведению принятое властями Азербайджана обязательство дать этим лицам возможность обратиться в Европейский суд по правам человека в случае неудовлетворительного исхода повторного разбирательства их дел в азербайджанском суде». Затем Штрассер в конце Пункта 4 отмечает, что в Резолюции 1457 (2005) Ассамблея положительно воспринимает то, что «азербайджанское правительство берет на себя обязательство по использованию для решения этой проблемы любых правовых средств (амнистия, рассмотрение дела более высокой инстанцией, освобождение по состоянию здоровья, помилование)». В Пункте 5 этого доклада он пишет, что «… несмотря на данные обещания, с марта 2007 года никакого указа о помиловании принято не было».

Эти сведения Штрассера не отражали истину. Так, Азербайджан продемонстрировал верность данным обещаниям, систематически принимались указы о помиловании и акты амнистии. В Азербайджане лишь в течение 2010 года были приняты два указа по помилованию (17 марта и 29 декабря). Указом, принятым в марте 2010 года, были освобождены 62 человека, лишенных свободы, 7 лиц, приговоренных к ограничению свободы, были освобождены от отбывания оставшейся части наказания. Наказание одного осужденного, приговоренного к пожизненному лишению свободы, было заменено 20 годами лишения свободы. Один человек был освобожден от наказания в виде штрафа. Указом о помиловании был освобожден также находившийся в заключении главный редактор газеты «Азадлыг» Ганимат Захид. Женщина-осужденная с отсроченным сроком наказания была освобождена от отбытия наказания. Наряду с этим Актом о помиловании, в 2007 году по случаю 84-ле-тия со дня рождения Гейдара Алиева был принят Акт об амнистии, в рамках которого на свободу были отпущены более 9 тыс. осужденных.

Таким образом, Штрассер, предоставляя в подготовленном им меморандуме членам ПАСЕ и в целом общественности государств-членов Совета Европы лживую и недостоверную информацию об Азербайджане, нанес серьезный урон международному имиджу азербайджанского государства. Он грубо нарушил права общественности государств-членов Совета Европы на получение достоверной информации.

Главный вопрос здесь заключается в том, чем руководствовался Штрассер, распространяя подобное, целенаправленно ли выступал с предвзятой позиции и знал ли он как специальный докладчик о процессах, идущих в стране. Так, если докладчик настаивает на своей предвзятой позиции, целенаправленно распространяя ложь и недостоверные сведения, то он несет за эту деятельность ответственность. С другой стороны, если докладчик распространяет ложь и недостоверные сведения, не будучи осведомленным о процессах, идущих в стране, то это означает, что он несерьезно отнесся к порученному ему мандату и не справился со своей задачей.

В меморандуме привлекает внимание серьезный момент, демонстрирующий то, насколько «объективен» и «беспристрастен» в своих суждениях Штрассер. Так, в Пункте 2 доклада он указывает, что история вопроса политического заключенного в Азербайджане восходит к периоду принятия страны вместе с Арменией в Совет Европы, и членство в этой структуре вступило в силу с 25 января 2001 года. Далее он подчеркивает, что «для преодоления сопротивления государств-членов, которые в то время были против вступления Азербайджана и Армении, Комитет Министров нашел компромиссное решение». Поставив в этом выражении сноску после слова «Армения», он в конце этой страницы пишет, что «сюда относилась и Армения; но немногочисленные судебные дела были незамедлительно решены; по-этому целесообразно, что я с этого момента буду ссылаться лишь на политических заключенных в Азербайджане». Очень интересно, не так ли?! Как видно, либо Штрассер был полностью не осведомлён о реальной ситуации в Армении, либо же он намеренно предоставлял членам ПАСЕ и европейской общественности ложные, не отражавшие действительности сведения.

На самом деле реальная ситуация в Армении была совсем не такой, а полностью противоположной той, которую отразил Штрассер. Так, известный армянский правозащитник Микаэл Даниэлян еще в марте 2001 года заявлял в своем интервью, что права человека в Армении нарушаются по всем 30 статьям Всеобщей декларации по правам человека, вся судебная система в республике коррумпирована, судьи не являются независимыми, они зависят не только от закона, в ходе всех уголовных процессов в зале стоят охранники с автоматами, самоуправству полиции нет предела, последующая судьба задержанных решается в камерах предварительного содержания, решения принимаются именно там, и, можно сказать, все арестованные подвергаются психологическому и физическому давлению (газета «Эхо», №24, 1 марта 2001 года). Возможно, Штрассер был не осведомлен об этой плачевной ситуации в Армении в период президентства Кочаряна. Полагаю, что он не мог не знать о том, что после президентских выборов 2008 года в Армении против мирных демонстрантов, заявлявших о фальсификации результатов выборов, было применено оружие, и что, по официальным данным, погибло около десяти человек, лишь за участие в мирных митингах или членство в различных партиях сотни граждан Армении были арестованы, осуждены судами на различные сроки наказания.

В меморандуме Штрассера повторяются суждения независимых экспертов Совета Европы в связи с «политическими заключенными» и никакой новый принципиальный подход не демонстрируется. Он подчеркивает, что до того, как государство-ответчик не установит, что лицо было лишено свободы в полном соответствии с требованиями Европейской Конвенции по правам человека, данное лицо будет считаться политическим заключенным. Штрассер заявляет, что вышеуказанное правило было определено Европейским судом по правам человека и отмечает, что задача доказательства должна быть возложена на государство, на территории которого предполагается наличие политических заключенных.

В связи с этим должно быть отмечено, что задача доказательства ложится не на ответчика, а на заявителя, и это один из основополагающих принципов права. Что можно сказать по поводу слов Штрассера – «Как разъяснил Европейский суд по правам человека, до установления задержания лиц с полным соблюдением требований Европейской конвенции по правам человека… эти лица будут считаться политическими заключенными». Ни в одном решении Европейского суда по правам человека нет статьи о том, что лицо, лишенное свободы с нарушением требований Конвенции, должно считаться политическим заключенным, и данный суд вообще не использует это понятие.

В целом, подготавливая этот меморандум, Штрассер никаких идей или принципов не предложил. Он продемонстрировал необъективный и предвзятый подход. Штрассер постарался придать правовую окраску предвзятости в отношении Азербайджана среди 47 государств-членов Совета Европы и выступил с предложением, противоречащим принципу «Верховенства права».

ПАСЕ, опираясь на критерии, определенные в докладе группы независимых экспертов, приняла 24 января 2002 года Резолюцию 1272 под названием «О политических заключенных в Азербайджане». В резолюции был обсужден без каких-либо критериев или определений ряд персональных судебных дел лиц (Искендер Гамидов, Аликрам Гумбатов, Рагим Газиев и другие), включенных в список предполагаемых политических заключенных при принятии Азербайджана в члены Совета Европы. В резолюции не нашел отражения ни один критерий, связанный с понятием «политический заключенный». Несмотря на то, что доклад, подготовленный группой независимых экспертов, содержал в себе критерии для определения существования политических заключенных в Армении Азербайджане, принятая ПАСЕ Резолюция 1272 (2002) касалась лишь Азербайджана. По политическим заключенным в Армении ни ранее, ни потом никаких резолюций не принималось.

На сессии Ассамблеи в июне 2003 года выступил с докладом по вопросу о политических заключенных член Комиссии ПАСЕ по юридическим вопросам и правам человека, бельгийский депутат Джордж Клерфайт. В его докладе была продемонстрирована предвзятая позиция в отношении Азербайджана, заявлено о невыполнении обязательств, принятых нашей страной в связи с проблемой «политических заключенных» при приеме в члены Совета Европы, а также был представлен в качестве «политических заключенных» ряд лиц, осужденных за различные преступления.

Отмечу, что в связи с принятием Азербайджана в полноправные члены Совета Европы 16 января 2001 года был принят Акт об амнистии. Многие помнят, что в результате применения Акта об амнистии были освобождены из мест заключения около 2 300 лиц, сроки наказания 800 лиц были снижены наполовину, 4 400 лиц были освобождены от наказания, не связанного с лишением свободы, со стороны следственных органов и судов было прекращено уголовное преследование в отношении 1 300 лиц. Кроме того, Президент Азербайджана 17 июня 2003 года подписал Указ о помиловании. Этим указом были освобождены 106 осужденных, в числе которых было большинство тех лиц, которых правозащитные организации признавали «политическими заключенными». В целом были отпущены на свободу 527 из 716 осужденных, которых некоторые неправительственные организации считали «политзаключенными» после вступления Азербайджана в Совет Европы. Однако эти факты не были отражены в подготовленном докладе Клерфайта.

Азербайджанская делегация заявила о противоречивости включенного в повестку доклада по вопросу о «политзаключенных», и о том, что он имеет целью воздействие на предвыборную ситуацию. Большинство выступивших ходе обсуждений депутатов подчеркнуло, что доклад Клерфайта предвзятый и поверхностный, не соответствует критериям независимых экспертов, противоречит позиции группы экспертов. Наконец, сочтя противоречивым доклад по вопросу «политических заключенных» Азербайджане, ПАСЕ приняла решение вернуть его в Комиссию на доработку.

2004 году ПАСЕ приняла вторую резолюцию в связи с вопросом политических заключенных в Азербайджане. Список лиц, которые предположительно являются политическими заключенными, представленный некоторыми НПО в преддверии приема Азербайджана в полноправные члены СЕ, охватывал судебные дела до 1 января 2001 года. Европейская конвенция по правам человека вступила в силу в Азербайджане с 15 апреля 2002 года и с этого времени граждане страны получили право обращаться в Европейский суд по правам человека. НПО представили список, состоящий из некоторых осужденных, считавшихся с 1 января 2001 года по 15 апреля 2002 года предположительно политическими заключенными. Их имена не были включены в список, составленный накануне принятия Азербайджана в полноправные члены Совета Европы. Поэтому оставался открытым вопрос, связанный с тем на основании каких критериев определялось, являются они политическими заключенными или нет. Чтобы устранить этот пробел, было подтверждено, что критерии, подготовленные независимыми экспертами в Резолюции 1359 (2004) ПАСЕ, относятся также к лицам, осужденным в период с 1 января 2001 года до 15 апреля 2002 года. Отмечу, что в Резолюции 1359 (2004), как и в Резолюции 1272 (2002), никаких критериев представлено не было.

Очередное обсуждение в ПАСЕ вопроса политических заключенных в Азербайджане прошло в июне 2005 года. После обстоятельных обсуждений доклада, подготовленного докладчиком по вопросу политических заключенных в Азербайджане Малколмом Брюсом, ажиотаж в связи с этой темой несколько приутих. Малколм Брюс пришел к выводу об отсутствии в Азербайджане проблемы политических заключенных и подал в отставку с поста докладчика. Тем самым отпала необходимость в назначении нового докладчика по Азербайджану в связи с этой надуманной проблемой.

Правительство Азербайджана, несмотря на аннулирование поста докладчика по проблеме политических заключенных, приложила усилия по решению этого вопроса правовыми средствами и полного его закрытия, с целью чего выступила 11 июня 2005 года с инициативой создания Рабочей Группы. В Группе были представлены представители власти и правозащитники. Эта Рабочая Группа позднее продолжила свою деятельность как Рабочая Группа по правам человека.

В Азербайджане с конца 2003 года по февраль 2011 года были подписаны один акт амнистии и 16 указов о помиловании. Эти решения охватили около 10 тысяч осужденных. За этот период дела многих осужденных, предположительно считавшихся политическими заключенными, были пересмотрены в судах, и они были освобождены. В целом, с применением указанных правовых средств, многочисленные осужденные, предположительно считавшиеся политическими заключенными, были освобождены. Наряду с этим, для предотвращения нарушений закона при рассмотрении судьями тех или иных уголовных дел, в том числе предотвращения появления новых осужденных, которые могут быть расценены как «политические заключенные», в Судебно-правовом совете систематически проводились обсуждения в связи с деятельностью судей. На основе рекомендаций Совета до 2011 года в отношении более 100 судей были вынесены решения о различных наказаниях, были даны рекомендации о приостановлении деятельности более 30 судей, деятельность более 10 судей была приостановлена досрочно.

Кроме того, в Азербайджане с участием около 70 экспертов из 30 стран, а также из различных структур ПАСЕ, ПА ОБСЕ, Европейского парламента и ООН, были проведены международные конференции: в 2005 году – по проблеме «политических заключенных» и в 2008 году – на тему «Защита политических прав в Азербайджане – новые критерии». В резолюциях и заявлениях этих конференций подчеркивалось отсутствие, в том числе в международных документах, и в частности в общепризнанных официальных документах Совета Европы, определения международно-правовой природы понятия «политический заключенный», а также неприменение этого понятия в практике Европейского суда по правам человека. Несмотря на представление в ПАСЕ данных резолюций и заявлений, подготовленных с участием многочисленных экспертов, Совет Европы никак на эти документы не отреагировал.

Однако систематически, в преддверии президентских и парламентских выборов в стране, очередных сессий ПАСЕ надуманная проблема «политических заключенных» искусственно превращалась в предмет обсуждений, и использовалась некоторыми кругами как внутри страны, так и за ее пределами в качестве средства политического воздействия на Азербайджан в форме крупномасштабной и предвзятой кампании. Для предотвращения этих кампаний необъективного характера и донесения до общественности истинной сути проблемы многие из действующих в Азербайджане НПО, в том числе объединяющий в своих рядах более 70 НПО «Совет по проблемам политических заключенных», сформировали группу опытных экспертов. Группа экспертов изучила уголовные дела более 100 осужденных, признанных Советом Европы в качестве «политических заключенных», и пришла к однозначному выводу о том, что признание их «политическими заключенными» не имеет под собой никакой правовой основы, выявив среди них лиц, совершивших такие преступления, как похищение ребенка и терроризм, попытки государственного переворота и другие насильственные преступления. Главы этих НПО проинформировали в связи с выявленными фактами руководителей СЕ, а на двусторонних и многосторонних встречах с депутатами Совета Европы довели эти факты также до их внимания.

Наряду с этим, данные организации последовательно обращались с заявлениями к руководству и депутатам СЕ. В этих заявлениях подчеркивалось, что независимо от принадлежности к какой-либо политической партии или движению, или же нахождения на высоком государственном посту, каждый должен отвечать перед лицом закона за совершенные преступления, и придание этому вопросу политической окраски противоречит верховенству закона, который является главным принципом формирования демократического, правового государства и гражданского общества. Ошибки, допущенные следователями или судьями во время следствия или судебного процесса по нескольким преступлениям, не являются основанием для признания преступников «политическими заключенными». Эти вопросы должны быть решены не в политической, а правовой плоскости. Если кто-то недоволен решениями, принятыми в национальной судебно-правовой системе, то он может обратиться в Европейский суд по правам человека. Что еще подчеркивалось в этих заявлениях? То, что предъявление, при отсутствии какого-либо общепринятого правового критерия и международного правового документа, лишь к Азербайджану, среди 47 государств-членов, претензий, связанных с проблемой политического заключенного, и назначение по стране специального докладчика по данному вопросу идут вразрез с международными правовыми нормами, не соответствуют ни общеевропейским ценностям, ни принципам Совета Европы, а также являются большим ударом по авторитету этой международной структуры.

Азербайджан остался верен своим традициям в вопросе объективного и беспристрастного решения в рамках Совета Европы проблемы политических заключенных. За период членства в Совете Европы азербайджанская делегация и азербайджанское правительство последовательно заявляли об отсутствии правового документа, отражающего критерии понятия «политический заключенный». Азербайджанская сторона доводила до внимания СЕ, что пока нет правового документа и не определены критерии, прояснение, изучение этого вопроса невозможны. Совет Европы же всегда в этом вопросе демонстрировал в отношении Азербайджана двойные стандарты и занимал необъективную позицию, среди 47 государств-членов структуры назначал докладчика только по Азербайджану, обвинял страну в вышеуказанном вопросе и игнорировал ее требования.

В конце ХХ столетия в мире произошли глобальные процессы. Эти процессы завершились окончанием «холодной войны», характеризуемой двуполярным идеологическим и военно-политическим противостоянием, распадом СССР, развалом социалистического лагеря и отменой Организации Варшавского договора. Это, в свою очередь, привело к радикальной трансформации политической среды на международной арене и возникновения новой геополитической ситуации.

В результате этих процессов появились новые суверенные государства. Интеграция новых суверенных государств в международное сообщество и их вовлечение в систему международных отношений, начало их внешнеполитической деятельности в соответствии с их национальными интересами сопровождались формированием новых межгосударственных отношений в мире. Новый миропорядок характеризовался, с одной стороны, прекращением глобального противостояния и снижением политической напряженности на международном уровне, с другой стороны, появлением ряда региональных центров, представляющих стратегическую важность с политической, экономической и военной точки зрения, в том числе превратившихся в пространство пересечения интересов.

Верховный Совет Азербайджанской Республики, расположенной в важном геостратегическом регионе, принял 18 октября 1991 года Конституционный Акт о государственной независимости. В восстановившем свою независимость Азербайджане приоритетными направлениями внутренней и внешней политики были объявлены строительство опирающегося на рыночную экономику гражданского, демократического, правового государства и гражданского общества, сотрудничество с государствами мира на основе взаимного уважения и пользы, интеграция в мировую цивилизацию, развитые международные объединения.

Последовательное признание Азербайджана за короткий срок государствами мира и налаживание дипломатических отношений создали широкую основу для системной интеграции страны в мировое сообщество. Так, создание двусторонних и многосторонних политических отношений открывает путь развитию экономических и культурных связей, а взаимовыгодное экономическое сотрудничество в свою очередь представляет большую важность для углубления политических отношений, усиления взаимного доверия.

Восстановивший суверенность Азербайджан начал налаживать связи, наряду с государствами мира, также с универсальными и региональными международными организациями. Азербайджан считал важным использование роли международных организаций для решения ряда важных проблем, первую очередь сохранения и укрепления государственной независимости, освобождения мирным путем от армянской оккупации нагорно-карабахского региона и других территорий Азербайджана, осуществления реформ в направлении рыночной экономики и тесного вовлечения в процесс мировой интеграции. В конце 1991 года Азербайджан стал членом Организации исламского сотрудничества (до середины 2010 года называлась Организацией Исламской конференции), в начале 1992 года – ОБСЕ и ООН, наладил связи тесного сотрудничества с Европейским союзом, НАТО и другими организациями, а в 2001 году вступил в членство Совета Европы.

После восстановления государственной независимости в Азербайджане начался период развития также институтов гражданского общества. Несмотря на то, что представители третьего сектора сталкивались в своем развитии с различными трудностями объективного и субъективного характера, они смогли утвердиться в обществе. Через некоторое время институты гражданского общества стали обладателями потенциала поддержки в самой различной форме политики, шагов, осуществляемых государством.

Подавляющее большинство населения, только обретшего свою независимость Азербайджана, как и в других постсоветских республиках, состояло из людей, родившихся и сформировавшихся в советский период. Они были осведомлены советской тоталитарной системе управления. У людей на постсоветском пространстве были большие надежды и вера в западную демократию. Азербайджанский народ был первым в их рядах.

Азербайджанский народ возлагал большие надежды на западную демократию, интеграцию в европейские демократические институты и объективность европейских институтов. Мы наивно верили в партнерство европейских организаций с Азербайджаном в рамках взаимного сотрудничества в области строительства демократического правового государства, гражданского общества. Эта вера в обществе носила в большинстве случаев характер эйфории и сопровождалась сентиментальными чувствами. В целом в азербайджанском обществе вера в европейскую демократию была безграничной.

Однако первые два десятилетия ХХI века положили конец этой эйфории. Азербайджан подвергся в европейских структурах двойным стандартам, целенаправленному необоснованному давлению, дискриминации. В европейских структурах, к которым мы в свое время питали большие надежды, в отношении Азербайджана велась в истинном смысле грязная игра в «демократию».

Я был одним из участников тех событий и ввиду активного участия в некоторых из них против меня выдвигались необоснованные обвинения. В некоторых случаях происходившее меня радовало, иногда разочаровывало, в иных же случаях меня ужасала несправедливость. Полагаю, что широкая общественность должна знать об истинной сути этих событий. Поэтому я решил, систематизировав происходившее, представить это вниманию читателей, и считаю это необходимым.